Пересвет. Инок-богатырь против Мамая - [10]

Грамотными были и младшие родные братья Ягайлы, среди которых только Лингвен допускался на военные советы и пиршества знати, так как он был моложе Ягайлы всего на один год. Остальные пятеро отпрысков Ольгерда от тверской княжны еще не достигли совершеннолетия. Они жили вместе с матерью в Витебске.

В склоке на военном совете участвовали, с одной стороны, Ягайло и Лингвен, а с другой — их возмужалые сводные братья Вигунд и Корибут. Взаимная неприязнь между Вигундом и Ягайлой постоянно доводила их до яростных перепалок. Эти двое ненавидели друг друга, несмотря на родственную кровь, текущую у них в жилах. Вигунд считал Ягайлу полным ничтожеством уже только потому, что тот не мог без посторонней помощи сесть в седло, не умел мастерски владеть мечом и тем более не умел командовать в сече даже сотней воинов. «Читать книжонки и писать латинские каракули на бумаге может всякий жалкий монах, пользы от этого мало, — частенько говорил Вигунд, — а вот научиться водить в сражение конные и пешие полки, побеждать и обращать в бегство крестоносцев — этому сможет научиться далеко не всякий!»

Ягайло за глаза называл Вигунда мужланом за его безграмотность и косноязычие. К тому же Вигунд был широкоплеч, но коротконог и имел привычку ходить по-мужицки вразвалку. Вигунд был вспыльчив и в ярости сразу же хватался за кинжал. Хотя Вигунд вполне мог убить человека и голыми руками, ибо обладал большой физической силой. По этой причине Ягайло побаивался Вигунда и никогда не осмеливался спорить с ним, если при этом не присутствовал князь Ольгерд.

Вот и на военном совете Ягайло позволил себе понасмехаться над Вигундом, который, не зная немецкого языка, не мог прочитать названия городов, сел и крепостей на карте крестоносцев, захваченной Ольгердом в крепости Митаве. Рассерженный Вигунд хотел было ударить Ягайлу своим могучим кулаком, но Ольгерд вовремя вмешался и не позволил ему это сделать. Осмелевший Ягайло бросил Вигунду, мол, тот не только безграмотен, но еще и ведет себя по-мужицки, находясь в собрании знатных людей. Лингвен, всегда и во всем смотревший в рот Ягайле, стал смеяться над Вигундом.

Тогда Вигунд встал из-за стола и удалился с совета, хлопнув дверью. Вслед за ним ушел с совета и Корибут Ольгердович.

Эта склока вскоре стала известна всему войску, так как Вигунд едва не отдал приказ своей дружине возвращаться обратно в Полоцк. Лишь после уговоров родных братьев Федора, Константина и Корибута Вигунд оставил свое знамя среди стягов объединенного литовского войска. Но с этого дня Вигунд демонстративно не появлялся ни на застольях, ни на военных советах, если там же находился Ягайло.

* * *

Корибут Ольгердович со своей ближайшей свитой встал на постой в доме виленской родни боярина Ерденя. В соседнем доме расположился Вигунд Ольгердович со своими старшими дружинниками. Однажды вечером Корибут Ольгердович засиделся в гостях у Вигунда. Присутствовал при этом разговоре двух братьев Ольгердовичей и Пересвет как телохранитель Корибута.

Неожиданно в самый разгар беседы пришел еще один гость, и не кто-нибудь, а сам Ягайло.

Едва переступив порог светлицы, Ягайло насмешливо произнес:

— Ну что, братья, обсуждаете, как бы половчее сжить меня со света, а?

Вигунд и Корибут, сидящие за столом с яствами, невольно смутились и переглянулись. Они и впрямь только что говорили о том, каким способом лучше всего прикончить Ягайлу, не проливая его крови и не привлекая к себе подозрений. Вигунд предлагал пустить в дело яд, а Корибут склонялся к умело подстроенному несчастному случаю.

— О чем ты, брат? — изобразил удивление Корибут. — Как ты мог подумать такое?!

— Присаживайся к нам, коль пришел, — проворчал Вигунд, недружелюбно взирая на Ягайлу. — Ты же, чай, не просто так сюда заявился, но по какому-то делу.

Ягайло сбросил с себя соболью шубу и шапку с меховой опушкой. Его сопровождали два телохранителя, которые уселись на скамью у входа, не снимая с себя шапок и теплых плащей, под которыми поблескивали железные кольчуги и угадывались очертания висящих на поясе мечей.

— Отец наш пожелал, чтобы я замирился с тобой, брат, — сказал Ягайло, садясь к столу и взглянув в глаза Вигунду. — Поэтому я и пришел сюда.

— А по своей воле ты не пришел бы? — криво усмехнулся Вигунд.

— Конечно, не пришел бы, — без колебаний подтвердил Ягайло. — Нам же не о чем с тобой толковать, брат.

— Отчего же? — Вигунд налил в чашу хмельного меду для Ягайлы. — Нам с тобой есть о чем потолковать, братец. Хотя бы о том, что ты рано начал задирать нос. Литовская знать проявляет к тебе почтение, ибо ты постоянно трешься возле нашего отца. Но ведь наш отец не вечен…

Вигунд поднял свою чашу с хмельным медом, многозначительно подмигнув Ягайле.

Видя, что Вигунд и Корибут взялись за свои чеканные кубки с хмельным питьем, Ягайло жестом подозвал к себе Пересвета, который сидел на стуле у стены, увешанной оружием. Едва Пересвет приблизился, Ягайло подал ему свою чашу, велев сделать глоток из нее.

Пересвет с недоумением посмотрел на Ягайлу, потом на Корибута.

— Ты что, не понимаешь по-литовски? — сказал Ягайло, взглянув на Пересвета. Он повторил свою просьбу на русском языке.