Перерожденные бурей - [26]

Якт понял, что сражается в одиночку, когда увидел, как пал последний из его людей. Он сфокусировал свой взгляд на, пытающемся убить его, жестоком военачальнике и клочке земли, на котором они сражались — его мир съежился до размеров прорезей для глаз в его шлеме.

Высекая искры из его зигмаритовых доспехов, мимо пролетел топор. Якт отшатнулся в сторону и ответил ударом, от которого Кхул едва смог увернуться.

Сильный удар чуть не свалил его с ног, и у Якта потемнело в глазах и уши заполнил звон. В ответ он ударил Кхула ногой в живот, и военачальник растянулся на земле. Прежде чем Якт успел отсечь ему голову одним ударом меча, он быстро пришел в себя и вскочил на ноги. Когда рунный клинок встретился с топором Кхорна, раздался нестройный звон — чистая нота зигмарита, против кованого демоном металла.

Оставив трещину в наплечнике Кхула и отправив его на колени, молот Якта ударил по броне. Кровь хлынула из щели и Кхул взревел от боли, отбрасывая Лорда-Целестанта назад.

— Ты не сможешь победить, — несмотря на то что его окружили, с вызовом произнес Якт. — Зигмар освободит мир смертных от вашей тирании.

— Дурак. Оглядись. Все уже кончено… — сказал Кхул, поднявшись на ноги и рассмеявшись, сплюнул сгусток крови.

Несмотря на то, что последователи Кхула могли сокрушить Якта в одно мгновение, они сдерживались волей военачальника и позволяли ему закончить поединок в одиночку. Даже его адский пес держался на расстоянии. Это была дуэль, которую, как понял Якт, он не переживет, даже в случае победы над Кхулом в этом извращенном поединке чести.

«Я вернусь снова, перекованный и осуществлю свою месть» — поклялся он про себя.

— Ты ошибаешься, подонок, — крикнул он Кхулу. — Все только начинается!

Якт обрушил на Кхула, все еще держащего свой топор обеими руками, град ударов молотом и клинком. Пользуясь своим огромным топором как алебардой, военачальник древком отражал атаки Лорда-Целестанта с удивительной скоростью и сдержанностью.

Мощь Зигмара текла по венам Якта и ни один из послушников Кхорна не мог сравниться с ним. Эти псы, Связанные кровью, слишком долго сражались с изможденными соплеменниками и изводили рабов — они никогда прежде не сражались с такими воинами, как Грозорожденные.

— Пришел час расплаты! — выплюнул Якт, пробивая защиту отступающего Кхула.

Дикий замах военачальника был встречен ловким парированием рукоятью молота Якта. Лорд Целестант сделал резкий выпад своим рунным клинком и вонзил его в бедро Кхула.

— Не так-то просто убивать настоящих воинов, верно же, разжигатель войн?

Пошатываясь от раны в ноге, Кхул покачал головой.

— Познай поражение! — прорычал Якт, наслаждаясь происходящим.

Словно одним целым, он одновременно рубанул мечом и ударил молотом, снова опустив, отчаянно защищающегося, военачальника на колени.

Якту стоило прикончить своего противника, но вместо этого он отопнул его. Как и большинство Грозорожденных, Золотогрив помнил часть своего прошлого — человека, которым он был раньше, жизнь, которую он вел. Эти воспоминания становились все яснее, когда он сражался и теперь, сознание Якта заполнилось образами его горящей деревни и ухмыляющихся варваров, пытавших и подгоняющих его родню.

Ему представился шанс опрокинуть чашу весов и исполнить наказание за то, что ему пришлось пережить.

Якт легко отразил очередной безрассудный замах Кхула и уже приготовился покончить с ним.

— Я доказал, что твое пророчество ложное, военачальник, — ухмыляясь, сказал он. — Я спас Ванда Молоторукого и помешал тебе.

Боевой молот начал опускаться, но, в последний момент, Кхул поймал его. С громким щелчком, он сломал запястье Лорда-Целестанта и отбросил молот в сторону.

Якт попытался контратаковать своим клинком, но, с нечеловеческой скоростью, Кхул нанес удар и отрубил ему руку по локоть. Все еще сжимавшая меч, золотая рука, упала перед Яктом, который силился понять, что только что произошло. Пока рука Кхула в железной перчатке смыкалась на его горле, он не мог отвести взгляд от своей отрубленной конечности.

— Есть кое-что, что тебе стоит узнать о пророчествах, — прорычал ему Кхул, не обращая внимания на задыхающегося Лорда-Целестанта. — Смотрящий, видит то, что хочет увидеть, то, во что он верит в глубине своей души. Чтобы увенчать мое восхождение, мне не нужен череп Вендела Черного Кулака. Вполне сойдет и твой.

Кхул ослабил хватку и опустил лезвие топора.

Нерос закричал, увидев как Якт пал с начисто отсеченной с благородных плеч головой. Его боль сменилась ужасом, когда за поражением Якта не последовало вспышки молнии, не последовало возвращения души на небеса. Никакого воскрешения.

— Он по-настоящему умер… — прошептал Лорд-Кастелян, с ужасом осознавая правду.

Это был безусловно благородный конец, но, в то же время, конец окончательный. Смерть без надежды на возвращение.

Нерос продолжал сражаться, голос его охрип от выкрикивания команд и посылов своим воинам не сдаваться и не отчаиваться.

И только когда он услышал триумфальный зов горна Лауда Небесного Грома, он воспрял духом и нашел в себе резерв силы, о котором раньше и не подозревал.

— Сражайтесь! — взревел он. — До последней капли крови! Стойте крепко, братья, ибо Молоторукие с нами! Молоторукие с нами!