Перерожденная - [21]

Двигаясь почти бесшумно, как подкрадывающийся к добыче хищник, мужчина приблизился ко мне и замер в трех шагах. Небрежно поигрывая массивным золотым медальоном, мягким голосом, не сочетавшимся с выражением глаз, бросил:

— Раздевайся.

Я прищурился и стиснул зубы, и по лицу мужчины расползлась предвкушающая ухмылка. Похоже, он предвидел такую реакцию. Не поворачиваясь, холодно обратился к Лукко:

— Прежде чем приобрести твой товар, я должен убедиться в его качестве. Прикажи мальчишке раздеться. Или сам это сделай с ним, раз уж он у тебя с характером.

От неожиданного унижения кровь прилила у меня к щекам. Уже раздумывал над тем, чтобы выпустить клыки и показать ему, что со мной шутить не стоит. Поймал перепуганный взгляд Лукко и прочел в его голове, что это станет нашим приговором. Стоит лорду Вардену закричать, как на крик сбегутся куча воинов. А сейчас, днем, я не смогу справиться со всеми. Пришлось стиснуть зубы и выполнить то, что он потребовал. Но я пообещал себе, что жестоко отомщу за унижение.

Мужчина со все более разгорающимся огнем в глазах наблюдал за тем, как я снимаю одежду. Чтобы уменьшить гневный протест внутри, я стал представлять себе, как расправлюсь с этим человеком, когда он перестанет быть мне нужен. Как заставлю пожалеть о каждой минуте, когда он упивался властью надо мной. Оставшись совершенно обнаженным, с ненавистью уставился на него. Варден приблизился вплотную, его дыхание стало прерывистым, грудь тяжело вздымалась. Он медленно заскользил руками по моему телу, ощупывая и одновременно лаская. Разворачивал, как куклу, не пропуская взглядом ни одного участка моего тела.

— Он идеален, — глухо выдохнул мне в ухо, закончив с осмотром, а затем приблизил свое лицо вплотную к моему. — Ни малейшего изъяна, даже самого незначительного. Ты будто и неживой вовсе, — хрипло сказал он, как завороженный вглядываясь в глаза. Затем резко развернулся к Лукко, ошалело наблюдающему за этой сценой. Он не менее жадно оглядывал мое тело, чем тот, кто считал себя моим новым хозяином, но заметив мой взгляд, тут же опустил глаза. — Сколько ты за него хочешь?

Лукко назвал сумму и Варден даже торговаться не стал. Дернув за красный шнурочек у одной из стен, вызвал слугу, велел ему расплатиться и проводить гостя прочь. Тут же утратив всякий интерес к переминающемуся с ноги на ногу человеку, снова уставился на меня.

Лукко жалобно перехватил мой взгляд, будто не решаясь уйти. Я мысленно послал ему приказ убираться и он, наконец, двинулся за слугой.

— Я могу одеться? — прошипел, чувствуя себя еще более беззащитным из-за отсутствия одежды.

— Ты больше нравишься мне таким, — ухмыльнулся лорд Варден. — Но не хочу, чтобы кто-то другой на тебя пялился. Теперь ты мой. И советую хорошенько запомнить это, — в его тоне прозвучала жесткость. — Я не потерплю, чтобы ты даже взгляд бросал в сторону других. Советую это запомнить, мой мальчик.

Из всей этой напыщенной речи я уловил лишь то, что одеться мне разрешают, и поспешно натянул на себя вещи. Тут же почувствовал себя гораздо увереннее. Хозяин замка с легкой усмешкой наблюдал за мной и я улавливал в его голове такие мысли, от которых все сильнее хотелось разорвать ему глотку. Он уже предвкушал, что именно станет делать со мной и, будь я обычным человеком, у меня бы кровь застыла в жилах при одной мысли об этом. Но я знал, что стоит солнцу скрыться за горизонтом, все тут же изменится. Этому извращенцу недолго радоваться мнимой власти надо мной.

Когда я оделся, лорд Варден снова вызвал слугу и велел ему проводить меня на половину мальчиков. Именно так он выразился, и оставалось лишь догадываться, что имелось в виду. Когда же увидел, буквально зубами заскрежетал от очередного унижения.

Одно крыло замка волей извращенного разума было превращено в настоящий зверинец. Комнаты без дверей с железными прутьями, напоминающими тюремные камеры. Все вели к одному просторному помещению с удобными диванчиками и различными предметами, которыми можно было занять досуг. Именно там сейчас находились все те, кто сейчас выполнял роль живых игрушек для брата короля. Мне сообщили, что мальчикам днем разрешается выходить из клеток, но без разрешения они обязаны оставаться только на этой замкнутой территории. Раз в день их выводили на прогулку в саду, но за исключением этого никуда больше ходить не дозволялось.

Их было восемь. Все поразительно хороши собой. Мне стало дурно, когда я на краткий миг проникал в голову каждого. То, через что им пришлось пройти. Но больше всего поразило, что шею каждого обвивал золотой ошейник, словно они были любимыми собачками. Синяки и кровоподтеки, кое-где проглядывающие под одеждой, тоже невольно приковывали взор. Хотя лица оставались совершенно невредимыми. По-видимому, извращенец особо следил за тем, чтобы не подпортить их в процессе своих развлечений.

На многих лицах читалась усталая обреченность и затравленность, но некоторые, что даже удивило, выглядели вполне довольными жизнью. Поглубже заглянув в их разум, я понял, что они у лорда Вардена в любимчиках и с ними он менее жесток.

На меня тут же устремилось множество взглядов, стоило оказаться в общем помещении. Одни смотрели с сочувствием, как на нового собрата по несчастью, другие — с враждебностью, как на соперника. Но задерживаться мне пока здесь не разрешили. Слуга провел в комнату-клетку, отведенную для меня. Такую же роскошную, как и все здесь, но неуютную. Показал, где можно омыть тело, принес новую одежду и помог привести себя в порядок.