Перерождение - [16]

Когда я впервые увидел, как живут последователи Ошо, саньясины, снимая за пять долларов в месяц (условно) одну ободранную комнатушку на двадцать пять человек, где все спали по очереди, по сменам, я с непривычки ужаснулся. А дело в том, что в Индии было очень сложно заработать деньги. В ашраме работать было нельзя, сразу бы аннулировали «пасс» (входной билет) и выгнали, как это однажды произошло с одной одаренной целительницей, которая гениально вправляла суставы, пользуясь техникой, которую у нее в семье передавали по наследству из поколения в поколение. Кто-то узнал, что она дает платные сеансы за территорией ашрама. Когда слухи дошли до руководства, ее входной билет аннулировали, а сама она была изгнана из ашрама. Меня это хоть и не касалось, но все же коробило. Как-то не очень честно это все, даже если не углубляться. Попахивало акулами бизнеса, а это было не очень приятно осознавать. За территорией храма тоже нельзя было оказывать платные услуги. Многие, конечно, подрабатывали, делая массаж, но тщательно это скрывали, не анонсируя во всеуслышание. Поэтому большинство приезжали сюда со своими сбережениями. Для европейцев это было примерно так: три месяца рулишь таксистом в Мюнхене, потом на эти деньги год живешь в Индии. Тогда это была просто феноменально дешевая страна. Сейчас времена несколько изменились, все здорово подорожало. И если в начале девяностых годов вход в ашрам стоил 20–30 рупий, то сегодня эта цифра увеличилась в сто раз.

Приезжали в ашрам Ошо и просто богачи-миллионеры. Еще при жизни Бхагавана Раджниша здесь была даже «голливудская группа», состоящая из каких-то воротил американской киноиндустрии.

Но миллионеров среди наших, русских саньясинов, тогда не было. Правда, скромные условия жизни их, казалось, не пугали. Я видел, что они абсолютно счастливы, посвящают практике все свое время, но как истовый материалист в срочном порядке решил организовать себе комфорт и уют, без которых я тогда не мог себе представить свою жизнь.

Я тоже снял комнату, как сейчас помню, рядом с легендарным кафе German Bakery в местечке Popular Heights, что на местном диалекте называлось «поселиться на Популяре». Правда, как обычно, сделал я все по-своему: нанял рабочих, чтобы комнату привели в порядок и отремонтировали, потом нанял плотника, который сделал мне всю мебель, потом купил шелка, и мне нашили простыней, занавесок и прочих покрывал. И я год так жил, будучи абсолютно уверенным, что точно так же делают все нормальные люди. Снимают комнату и устраивают там гнездо. И только через год оказалось, что в Пуне можно снять за вполне умеренные деньги (триста долларов в месяц, насколько я помню, это тогда стоило) прекрасную квартиру в роскошном жилом комплексе с охраной, бассейном и приятным видом. Я немедленно вселился в одну из таких многокомнатных квартир с огромной террасой в комплексе с громогласным названием Paradise Palace (ни много ни мало «Райский дворец», так, на минуточку), и так же немедленно у меня дома образовалась тусовка из самой разношерстной публики. На той террасе звучали языки всего мира, там встречались суфии и индуисты, дзен-буддисты и просто путешественники, последователи философии Бхагавана Шри Раджниша и околодуховные тусовщики. Здесь можно было встретить кого угодно, ведь и Бхагаван Раджниш не разделял религии. Он считал любую религию «просто еще одной обусловленностью». Поэтому в его ашрам всегда приезжали самые разные люди, последователи разнообразных конфессий. Большинство, конечно, были саньясины, но здесь можно было встретить и буддиста, и джайна в хитро скрученной чалме. Ошо хоть и смеялся над религиями, но никаких запретов на эту тему у него в ашраме никогда не было. Но что важно – он разделял свои практики и техники по типу тех преград, которые стоят на пути в медитацию. Поясню. Всем что-то мешает, но каждому мешает что-то свое. У кого-то это гнев и раздражительность, они мешают расслабиться и погрузиться в тишину, наблюдать свои мысли, вместо того чтобы цепляться за них и «думку думать». Или, например, у многих есть проблема с удерживанием внимания, с фиксированием метаний своего ума на чем-то одном. Не может человек сосредоточиться. А для медитации концентрация внимания – это одно из важнейших условий. И так далее. Кто-то слишком напряжен, кто-то чересчур «разболтан». Так вот, Ошо считал, что, например, для современной западной культуры очень характерны повсеместные проблемы с подавленным гневом, и им, по его мнению, как нельзя лучше подходили вот эти «катарсические» практики, когда вы путем определенных манипуляций добиваетесь выплеска этого негатива – через слезы, через смех, через дыхание, через тяжелые физические нагрузки и через расслабление. О русских, например, он говорил, что нам очень важно сердце. И он очень рекомендовал именно русским перед тем, как начать серьезные медитативные практики, пройти семинар «Мистическая роза», где ты, грубо говоря, первую неделю занятий плачешь под печальную музыку, потом неделю смеешься и хохочешь, и только потом уже учишься просто наблюдать. Развлечение для непосвященных то еще, но результаты дает просто невероятные. Видимо, действительно,