Переплетение времен - [8]
Рои продолжает свой трындеж, изредка прерываемый Эйтаном в попытках опустить его терминологию до уровня нашего интеллекта, и мы узнаем, что не все так плохо. Наше подобие реальности, оказывается, довольно устойчиво и мелкие изменения прошлого благополучно затихают с годами, не оставляя заметных следов. Вот и слава Всевышнему, а то я уже начал опасаться за последствия своих шалостей в Х-м веке. Рои тут-же ехидно припоминает мне "киевское письмо" и имя моей первой учительницы иврита, запечатленное в веках. Я мог бы добавить кое-что еще к этому перечню, например изобретение медицинских банок или рецепты напалма и самогонки. Но, как тут-же пояснил Рои, все это мелочи, не способные изменить реальность в силу какой-то таинственной "отрицательной обратной связи". То есть в далеком прошлом мне вовсе не возбранялось давить не только бабочек но и даже зверушек покрупнее, вроде Змеев. А вот событие посерьезней, типа захвата Киева мадьярами, могло бы изменить нашу реальность самым кардинальным образом и оставить того же Рои со щупальцами вместо рук.
– Но как же мадьяры? – не замедлил спросить въедливый Эйтан – Может быть они тоже часть исторического процесса?
Я не помнил, чтобы протовенгры захватывали Киев на рубеже IX и X веков или когда-либо еще. Но может быть они его и не захватят.
– Змеи! – вскрикнула с экрана Веда, до сих пор терпеливо слушавшая наш бред – Все дело в них. Они не должны быть здесь. Они чужие!
– Откуда ты знаешь?
– Я знаю! Я чувствую! Их не должно быть нашем мире!
Рои уже давно не было рядом, а за шкафами раздавались звуки терзаемой клавиатуры.
– Куда же их деть? – спросила Аня дрожащим голосом.
– Заберите их! – теперь Веда уже кричала – Возьмите их к себе и уничтожьте. Вы сильные, вы справитесь, я знаю! А иначе мы здесь погибнем и тогда погибнете и вы.
Я представил себе несколько крупнокалиберных пулеметов, скорострельных гранатометов и огнеметов, выставленных против несчастных варанов… Да, мы конечно справимся. Но как забрать эту заразу к нам? Наверное, я сказал последнюю фразу вслух, потому что мне ответил вернувшийся Рои:
– Ребята тут кое-что замерили, а я посчитал. Получается, что при определенной силе воздействия…
Вслед за этим пошли такие терминологические дебри, что я перестал его понимать. Эйтан, судя по всему, понял не больше меня и, схватив массивного толстяка за грудки, потащил за шкафы. Там они пытались говорить шепотом, периодически срываясь на крик и снова переходя на шепот. Мне были слышны лишь обрывки фраз:
– Кумулятивные воздействия необратимы…
– На кой хрен…
– Только Л-маяк…
– Бабушке своей расскажи…
– Пропускная способность канала не…
Наконец они вернулись и Эйтан огласил вердикт. Оказывается, пробить канал между нами и средневековой киевщиной вполне возможно, но, разумеется, при определенных условиях. Во первых, наша сторона канала должна быть в том-же месте, в Заворичах, что в Украине. Конечно, два года назад меня зашвырнули в прошлое прямо из этой лаборатории и я успешно попал на киевское левобережье. Но одно дело отправить туда одного влюбленного и совсем иной коленкор, когда оттуда потребуется вытащить десяток монстров. К счастью, Рои удалось увеличить точность до пары метров. Во вторых, нам потребуется энергия. Я уже давно знал, что имеется в виду и вопросительно посмотрел на Аню, которая тщательно прятала глаза. Я прекрасно помнил ту темпоральную бурю, которую она вызвала, вышвыривая меня из Х-го века и не сомневался в ее энергоемкости или как там это у Рои называется. А если у меня и были бы какие-либо сомнения, то их бы сразу развеяли ее изумрудные глаза, лучившиеся этой самой Л-энергией.
– Вы же так и так туда собирались! – категорически заявил Эйтан.
С этим трудно было поспорить. А как же аппаратура, все эти громоздкие шкафы, загадочные индикаторы, генераторы непонятно чего?
– Я все сделаю отсюда – заявил Рои – Мне понадобится геолокация, и тут я надеюсь на тебя, командир. Возьми с собой маячок.
Оказывается, Эйтан едет с нами и от этого почему-то становилось спокойнее.
– И вот еще что, Арье… – Эйтан отвел глаза.
Мне уже приходилось видеть его таким два года назад, когда он отправлял меня из этой лаборатории искать свою любовь, и я сразу понял о чем пойдет речь. Аня тоже поняла.
– Нет! – вскрикнула она – Он не пойдет.
– Хорошо – согласился Эйтан – Вернемся к этому разговору в Украине.
Веда на огромном экране продолжала молча глядеть на нас своими светлыми глазами и был в них и страх и надежда.
На грани прошлого
Электричка “Киев-Нежин” высадила нас на станции “Заворичи”. Аня сама спрыгнула на высокую платформу и показала мне язык – вот, мол, не такие уж мы и средневековые, что нам какой-то поезд. За ней степенно сошел Эйтан с большой сумкой на ремне, крутя во все стороны головой, как будто рассчитывая сектора обстрела. Как это знакомо! После срочной службы мне еще долго пришлось отвыкать от подобной привычки. Через пешеходный мостик над железнодорожными путями мы шли в гордом одиночестве: местные попрыгали на рельсы, посмеиваясь над неопытными приезжими. У входа в здание станции с двумя полукруглыми псевдо-византийскими порталами, пылилась одинокая "шкода" с шашечками на двери.
Молодой римлянин Публий становится жертвой грязных интриг и вынужден бежать. После череды злоключений он попадает в Иудею и становится участником Маккавейских войн. Теперь его судьба связана с народом, которого он не знает и не понимает. Он познакомится с военачальниками, героями и царями, его ждут битвы и походы, чудеса, ну и, конечно, любовь. В этом историческом романе полно неточностей и, если хотите, можете считать что его действие происходит в альтернативной реальности. В этой странной реальности действительно все не так: мужчины в ней любят, страдают, сражаются и строят, а женщины любят, страдают, рожают, растят детей и умеют ждать.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.