Переплетение времен - [15]

Шрифт
Интервал

– А это что такое? – она указала мне на грудь.

– Карман – пояснил я.

В полянском языке такого слова не было, поэтому мне и самому было неясно, на каком языке я это сказал. Наверное, по-русски. Языки бывают живые и мертвые. А как назвать язык, который еще не появился? "Нерожденный"?

– “Мошна”, говоришь? – переспросила она по-полянски – Так ты что, знаешь нижний хазарский?

Я отрицательно помотал головой. По-видимому русское слово "карман" означало "кошелек" на одном из тюркских языков.

– Ну ладно, идем в хату – она махнула рукой – Ты голоден? У меня хлебово сварено, еще горячее.

Ее дом не баловал комфортом даже по древнерусским стандартам и изнутри еще больше напоминал ту избушку на болоте. Также висели на трех стенах полки из грубо обструганных досок и также пылились на них склянки темного стекла с подозрительным содержимым. С ними соседствовали мешочки, глиняные горшочки и берестяные коробочки, в которых я бы не удивился обнаружить сушеных мышей. Середину избы занимал стол из таких же строганных досок на козлах из необработанных стволов, а по обеим его сторонам стояли лавки в виде доски на двух чурбанах. В одном углу, под окном, находился сложенный из камней и скрепленный известью очаг, а в другом углу стояло бронзовое зеркало. Я вспомнил козу у изгороди и подумал, что зимой ее должны брать в хату, что наверняка придает своеобразное очарование местным ароматам. Но сейчас окна в избушке не были ничем заставлены и в ней приятно пахло травами.

Веда достала из-под лавки горшок, замотанный тряпицей, поставила его на стол, сняла с полки две деревянные ложки и протянула одну из них мне. Когда она сдернула тряпицу, то на меня пахнуло вкусным запахом: в похлебку явно пошел дикий чеснок и пара-тройка других трав. Хотя я недавно позавтракал с Аней и Эйтаном, аромат варева заставил меня судорожно сглотнуть. Впрочем меня и мой завтрак уже разделяло одиннадцать веков, поэтому я не колеблясь запустил ложку в горшок. Похлебка была неплоха, на просе или полбе, в ней попадался горох, какие-то еще корнеплоды вроде репы и морковь. Для человека ХХI-го века пожалуй не хватало картошки. Я подумал было, не прихватить ли мне с собой в следующую заброску пару проросших картофелин и устроить небольшую революцию в средневековой кулинарии и земледелии. А что, почему бы и нет? Правда, при этом Фридрих Прусский рискует не стать Великим, а Рембрандт может написать "Едоки картофеля" задолго до Ван Гога. К тому же на несколько сот лет раньше прекратятся периодические вымирания европейцев от голода, Мария-Антуанета не пошутит насчет пирожных, а Великая Французская Революция разразится лет на сто позже. Нет, с историей лучше не шутить, хватит с нее и моего "киевского письма".

Тут я еще раз посмотрел на зеркало в углу и вздрогнул. Это был бронзовый овал закрепленный в рамке из березовых полешек и он мне что-то явно напоминал. Постойте, граждане, да это же Анютино зеркало, точнее Зеркало с большой буквы, то самое, через которое меня выбросило обратно в XXI-й век и то самое, которое разбила Аня. Она не любила об этом говорить, но, как я понял из полунамеков, она разбила его в буквальном смысле, насколько можно разбить бронзовую амальгаму, разрубила моим же мечом. Только у ее Зеркала бронзовый овал был забран аккуратной рамкой из полированных плашек. Но сам бронзовый диск был несомненно тем же самым.

– Зеркало! – вскрикнул я.

– Зеркало? – Веда повернулась – Ну да, это оно.

Это явно было то же самое зеркало.

– Кто ты, Веда? – спросил я, непроизвольно вставая и роняя ложку.

– Ты что, уже наелся? – спросила она – Что-то я запамятовала, как зовут-то тебя?

– Арье. Но мама зовет меня Лёва.

Не знаю, зачем я это сказал, как-то само вырвалось. И вдруг меня осенило. В Киевской Руси только два человека знали мое русское имя. Первой и единственной для меня была Аня, но она всегда звала меня не Лёва, а Лёв, так уж у нас сложилось еще в первые дни нашего виртуально-магического знакомства. А еще меня называла Лёвой та, другая Веда. Я тогда так и не сумел выяснить у нее, откуда она знала это имя, а вот теперь я начал догадываться.

– Сколько тебе лет, Веда?

– Да кто же считал мои годы? – улыбнулась она – Но ты по лицу не суди, я пожалуй постарше буду.

Она тоже отложила ложку и пристально посмотрела на меня, сложив руки под подбородком совершенно аниным жестом.

– Вот ты спрашиваешь, кто я? – медленно начала она – Я ведунья, Лёва. А это значит, что я многое ведаю. Только ведать мало, надо еще и умение иметь. Да вот беда, могу-то я немногое. И все же, кое-что я могу. Но то волшба, а волшба опасна.

– Кому опасна?

– Не кому, а чем. Настоящая волшба неподвластна никому. Ты хочешь создать неприхотливую скотину для землепашца, а получается Змей.

– Так ты считаешь…?

– Не знаю… Но только таких гадин в природе не существует. Их не иначе, как кто-то создал.

Создал живых существ? А почему бы и нет? Создали же люди жутких мастифов и ротвейлеров. Наверное можно вывести и гигантских варанов из обычных ящериц. Впрочем, Веда говорила о магии, а не о селекции.

– За волшбу всегда бывает расплата – добавила она – Например, я могла бы продлить свой век. Но стоит ли? За это придется расплачиваться долгой немощной старостью. Лучше я найду себе замену и пусть тогда другая Веда хранит Лес.


Еще от автора Марк Рабинович
Чудотворцы

Молодой римлянин Публий становится жертвой грязных интриг и вынужден бежать. После череды злоключений он попадает в Иудею и становится участником Маккавейских войн. Теперь его судьба связана с народом, которого он не знает и не понимает. Он познакомится с военачальниками, героями и царями, его ждут битвы и походы, чудеса, ну и, конечно, любовь. В этом историческом романе полно неточностей и, если хотите, можете считать что его действие происходит в альтернативной реальности. В этой странной реальности действительно все не так: мужчины в ней любят, страдают, сражаются и строят, а женщины любят, страдают, рожают, растят детей и умеют ждать.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Представители семейства Медичи широко известны благодаря своей выдающейся роли в итальянском Возрождении. Однако их деятельность в качестве банкиров и торговцев мало изучена. Хотя именно экономическая власть позволила им захватить власть политическую и монопольно вести дела в Европе западнее Рейна. Обширный труд Раймонда де Рувера создан на основе редчайших архивных документов. Он посвящен Банку Медичи – самому влиятельному в Европе XV века – и чрезвычайно важен для понимания экономики, политики и общественной жизни того времени.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.