Переплет - [36]

Я не ответил. Глупо, но я прислушивался, не раздастся ли наверху какое-нибудь движение.

– Хотя она была уже старая. И ее смерть более чем естественна. Одно поколение уходит, другое приходит. Старый порядок уступает новому. И так далее, и тому подобное.

– Можно мне идти?

Он посмотрел на меня. Возможно, мне показалось, но на лице его мелькнула тень удивления. А может, это была игра света, обманка, как танцующие тени на белом снегу.

– Нет, – ответил он. – Нам с тобой нужно многое обсудить. Пожалуйста, сиди спокойно. Ты ерзаешь. Это меня отвлекает.

Я закусил губу.

– Теперь я твой мастер. И, следовательно, несу за тебя ответственность. – Он произнес это, как будто зачитывал вслух какой-то документ. – Если верить Середит, ты перспективный ученик, – он сделал небольшую паузу, по всей видимости, выражая свой скептицизм. – Очевидно, что здесь ты остаться не можешь.

– Я не могу остаться здесь? – Произнеся эти слова, я понял, что это на самом деле невозможно. Мысль о том, что придется уехать из дома Середит, дохнула на меня холодом, точно ледяной ветер подул на рану.

– Об этом не может быть и речи. С кем ты останешься? Я не намерен находиться в этом доме дольше, чем того требует необходимость. Середит отличалась эксцентричностью. Похлеще луддитов[2] сопротивлялась прогрессу. Боюсь, ты многое упустил в обучении нашему ремеслу и не до конца понимаешь его суть. Жить здесь, как обычный крестьянин… – Он указал кочергой сначала на меня, потом обвел комнату. – Середит упрямо продолжала все делать вручную, сама выполняла всю черновую работу, которая под силу любому мало-мальски рукастому человеку… Принимала всех клиентов, которые к ней обращались… И совсем не гордилась своим ремеслом…

– Она гордилась своим ремеслом.

– Все это не дает никакого представления о том, какая великая честь – быть переплетчиком, – продолжал он, будто бы меня не услышав. – Настоящий переплетчик не должен шить, резать или… – Он нарисовал кочергой в воздухе завитушку, видимо, призванную изобразить работу, для которой у него не было названия. – Настоящий переплетчик никогда не пачкает руки, юноша.

Я машинально взглянул на его руки, белоснежные, как очищенный ивовый прут.

– Но кто тогда будет делать книги? – спросил я. – Кто-то же должен делать книги.

– Само собой. В моей мастерской в Каслфорде служат превосходные ремесленники. Они делают отменные… – снова этот жест кочергой, – обложки и все прочее. Но если с одним что-то случится, я легко найду ему замену, вот в чем дело. А то, чем занимаюсь я, – то, что делают переплетчики, – это истинное искусство. Марать это искусство клеем, бумажной пылью и грязью под ногтями – святотатство. – Он улыбнулся тонкими губами. – Я давно советовал Середит нанять чернорабочего, чтобы она могла сосредоточиться на своем истинном призвании. А узнав, что она взяла ученика, решил, что наконец-то прислушалась ко мне. Но потом она сказала, что ты сам будешь переплетчиком… что переплетная лихорадка скрутила тебя так жестоко, что она даже книги тебе показывать не желала. – Его улыбка исчезла, словно кто-то затянул узелок. – Не переживай, сынок. Я не стану расспрашивать тебя об этом.

Сынок.

Кровь шумела в моих ушах.

– Сейчас я здоров.

– Очень на это надеюсь. – Он поставил кочергу на место, повернулся и стал разглядывать картину на стене. На самом деле я не осознавал, насколько беспощаден его взгляд, но когда он перестал смотреть на меня, у меня словно гора упала с плеч. – Но мне лишь на руку, что ты переплетчик, – мистер де Хэвиленд постучал острым ногтем по раме, выравнивая картину. – Видишь ли, лорд Лэтворти на следующей неделе попросил меня о помощи, но один из моих постоянных клиентов в Каслфорде тоже требует моего внимания. Думаю, ты сможешь меня заменить.

– Что? Я? Но я не…

– Согласен, будь моя воля и будь у меня свободное время, я никогда не выбрал бы тебя своим заместителем. Но переплести надо служанку, поэтому особенная тонкость не требуется. С моим клиентом я попрошу тебя быть вежливым, тактичным и сдержанным – полагаю, это у тебя получится, Середит никогда не брала в ученики дураков. – Он замолчал и покосился на меня через плечо. – А когда я вернусь, смогу точнее оценить твои способности и распоряжусь, что делать с тобой дальше. Если у тебя и впрямь талант, поступишь ко мне в ученики. Если нет, сможешь зарабатывать на жизнь черновой работой в мастерской, как все мои чернорабочие.

– Я не понимаю.

– А я не понимаю, что тут непонятного, – ответил он с изумленной снисходительностью. – Все просто.

– Нет. – Я сделал глубокий вдох и помотал головой. – Я еще ни разу не переплетал… человека. До недавнего времени я даже не знал, что такое книга. Середит рассказала мне об этом в ночь, когда заболела. Я обучен мастерству отделки и украшения книг, но другая… другая часть… – Я даже не знал, как это назвать. То, что происходило в комнате – чистой, пустой, страшной комнате. – Я не знаю, что должен делать. Не знаю, как все происходит. У меня ничего не выйдет.

– Как все происходит? Это таинство, сынок. – Он вздохнул. – Ты, видимо, имеешь в виду сам процесс? Боже правый, неужели она и вправду тебя ничему не научила? К счастью, ничего сложного тебе делать не нужно, лишь дотронуться до клиента и выслушать его. Возьми бумагу, чернила и перо, сядь напротив и убедись, что клиент согласен, – вот и все, дальше все получится само собой. Есть, правда, тонкость в умении управлять воспоминаниями, главное – не стереть лишнего, но я уверен, что твой… хм-м…