Переписка 1826-1837 - [5]
Что велишь делать с твоими деньгами? Хоть я не привел в совершенно аккуратный счет всю операцию нынешнего издания, но имею в руках (кроме издержанных на некоторые к тебе посылки, отосланной по твоему требованию тысячи, употребленных на издание и заимообразно отданных Дельвигу двух тысяч) пять тысяч еще. Распоряжайся, милый, поскорее. Ты мне давно не писал. Жду нетерпеливо твоего ответа. Что скажешь об Эде? Скажи П.[расковье] А.[лександровне], что Крылов еще не вышел, также и Сев.[ерные] Цветы. Всё пришлю, как скоро появится.
Б[аратынс]кий вышел в отставку и живет в Москве. Брат твой здоров. Карамзину и Гнедичу лучше. Жуковский страдает гимороидами. Я весь к твоим услугам. Обнимаю тебя.
Плетнев.
Карамзин болен! — милый мой, это хуже многого — ради бога успокой меня, не то мне страшно вдвое будет распечатывать газеты. Гнедич не умрет прежде совершения Илиады — или реку в сердце своем: несть Феб. Ты знаешь, что я пророк. Не будет Вам Бориса, прежде чем не выпишите меня в П.[етер]Б.[ург] — что́ это в самом деле? стыдное дело. Сле-Пушкину дают и кафтан, и часы, и полу-медаль, а Пушкину полному — шиш. Так и быть: отказываюсь от фрака, штанов и даже от академического четвер[та]ка (что мне следует), по крайней мере пускай позволят мне бросить проклятое Михайловское. Вопрос: Невинен я или нет? но в обоих случаях давно бы надлежало мне быть в П.[етер] Б.[урге]. Вот каково быть верноподданным! забудут и квит. Получили ли мои приятели письма мои дельные, т. е. деловые? Что ж не отвечают? — А ты хорош! пишешь мне: переписывай да нанимай писцов Опоческих, да издавай Онегина. Мне не до Онегина. Чорт возьми Онегина! я сам себя хочу издать или выдать в свет. Батюшки, помогите.
3 марта.
Адрес: Его высокоблагородию Петру Александровичу Плетневу
в С.-Петербург в Екатерининском институте.
Поручая себя ходатайству Вашего дружества, вкратце излагаю здесь историю моей опалы. В 1824 году явное недоброжелательство графа Воронцова принудило меня подать в отставку. Давно расстроенное здоровье и род аневризма, требовавшего немедленного лечения, служили мне достаточным предлогом. Покойному государю императору не угодно было принять оного в уважение. Его величество, исключив меня из службы, приказал сослать в деревню за письмо, писанное года три тому назад, в котором находилось суждение об афеизме, суждение легкомысленное, достойное конечно всякого порицания.
Вступление на престол государя Николая Павловича подает мне радостную надежду. Может быть его величеству угодно будет переменить мою судьбу. Каков бы ни был мой образ мыслей, политический и религиозный, я храню его про самого себя и не намерен безумно противоречить общепринятому порядку и необходимости.
7 марта 1826.
Александр Пушкин.
С.[ело] Михайловское.
Адрес: Василию Андреевичу Жуковскому.
Мой милый, очень благодарен тебе за все известия. — Вместе с твоим получил я письмо и от Заикина с уведомлением о продаже Стих.[отворений] А.[лександра] П.[ушкина] и с предложениями. Ты говоришь, мой милый, что некоторых пиэс уже цензор не пропустит; каких же? А. Шенье? итак погодим с новым изданием; время не уйдет, всё перемелится — будет мука — тогда напечатаем второе, добавленное, исправленное изд. (однако, скажи; разве были какие-нибудь неудовольствия по случаю моих Стихотв.[орений]? или это одни твои предположения?) Знаешь ли? уж если печатать что, так возьмемся за Цыганов. Надеюсь, что брат по крайней мере их перепишет — а ты пришли рукопись ко мне — я доставлю предисловие и м. б. примечания — и с рук долой. А то всякой раз, как я об них подумаю или прочту слово в журн., у меня кровь портится — в собрании же моих поэм для новинки поместим мы другую повесть в роде Верро, которая у меня в запасе. Жду ответа.
При сем письмо к Ж.[уковскому] в треугольной шляпе и в башмаках. Не смею надеиться, но мне бы [12] сладко было получить свободу от Ж.[уковского], а не от другого — впроччем держусь стоической пословицы: не радуйся нашед, не плачь потеряв.
Какого вам Бориса, и на какие лекции? в моем Борисе бранятся по-матерну на всех языках. Это трагедия не для прекрасного полу.
Прощай, мой друг; деньги мои держи крепко, никому не давай. Они мне нужны. Сдери долг и с Д.[ельвига]. [13]
Vous devez être maintenant à Михайловское depuis longtemps — voilà tout ce que je puis savoir au juste sur votre compte — longtemps j'ai balancé si je vous écrirai avant de recevoir une lettre de vous; mais comme la réflexion ne me sert jamais de rien, j'ai fini par céder au désir que j'avais de vous écrire. Mais par quoi commencerais-je et que vous dirais-je. Je crains et je ne puis laisser aller ma plume; Dieu, pourquoi ne suis-je pas partie avant, pourquoi — mais non, mes
