Переписать набело - [6]

Северус, даже уже будучи взрослым, нечасто получал на рождество подарки. Обычно это была бутылка хорошего вина от Люциуса или тёплые носки, которые так любил дарить Альбус. В отрочестве он получал в подарок шоколадных лягушек, отправляемых ему Лили, пока они не поссорились.

Но в детстве, до поступления в Хогвартс, он не помнил, чтобы мать, а тем более отец что-то ему дарили. Хотя нет, как-то ему достался целый фунт, сунутый в его руку матерью, втихомолку и с оглядкой.

И вот теперь он держал в руках красиво упакованный свёрток, который боялся открыть.

Мать смотрела на него, ожидая, когда же он решится разорвать обёртку, и Северус, почувствовав подступающий к горлу комок, рванул серебряную фольгу, пытаясь скрыть слёзы. В его руках тут же мягко развернулся кашемировый свитер, своим цветом напоминая то ли о глазах Лили, то ли о родном и ему, и матери факультете.

— Спасибо, мама, — произнёс Северус срывающимся голосом, — он такой красивый.

— И тёплый, — улыбнулась Эйлин.

— Я тоже приготовил тебе кое-что, — застеснявшись вызванных неожиданным материнским подарком чувств, Северус протянул Эйлин красивый кожаный блокнот. — Он зачарован, страницы в нём долго не закончатся.

— Спасибо тебе, — проговорила Эйлин, обнимая сына, — но где ты взял деньги?

Снейпу совсем не хотелось рассказывать о нескольких своих вылазках, но мать как-то сразу задала самый сложный для него вопрос.

— Я кое-что заработал, — попытался извернуться он.

— Сынок, тебе не стоит ходить в Лютный, это может быть опасно. Я так о тебе беспокоюсь, Северус!

— Всё хорошо, мама, не волнуйся, я могу постоять за себя, я уже взрослый, — фыркнул Снейп, в очередной раз забыв, как выглядит.

— Конечно, взрослый, — улыбнулась Эйлин, — Ведь через несколько дней тебе исполнится одиннадцать. Но ты всё равно ещё ребёнок, хоть я и должна признать, что ведёшь ты себя не как обычный мальчик твоего возраста. Но это не помешает мне закрыть камин, чтобы не дать тебе добраться до Лютного или Хогсмида с его Запретным лесом. Северус, пожалуйста, не заставляй меня волноваться, я и так не прощу себя за то, что ты вырос слишком самостоятельным и в одиннадцать ведёшь себя так, будто тебе двадцать. Прости меня.

* * *

Своё одиннадцатилетие Северус встретил с ужасом, только сейчас полностью осознав, чем грозит ему этот год. Снова отправиться в Хогвартс, сидеть в аудиториях, изображать интерес к объяснениям профессоров, махать палочкой, проговаривая те заклинания, которые уже много лет получались у него по мановению руки.

Палочка… Единственный плюс был в том, что он снова сможет заполучить в руки свою собственную первую палочку, много лет прослужившую ему верой и правдой. Надо будет сходить на Диагон-Аллею завтра же, ведь совсем необязательно дожидаться лета.

Именно об этом думал Снейп, когда вечером девятого января возвращался домой после посещения кинотеатра с Петуньей и Лили, куда они затянули его, утверждая, что это самое лучшее развлечение из тех, что они могут придумать, раз уж он не хочет отмечать свой день рождения как положено, с тортом и подарками.

На кино он согласился, и теперь, проводив девочек, наконец-то добрался до дома, спотыкаясь и ворча по поводу коротких зимних дней, из-за которых он вынужден брести в потёмках.

— Кажется, он наконец-то явился, — услышал он ворчливый голос, который был ему незнаком. — Ты плохо воспитываешь сына, Эйлин! Позволять ему шататься по улицам ночью!

— Раньше вас не волновало, где шатается ваш внук, матушка, — раздался голос матери, и Снейп удивлённо замер в неудобной позе с полуснятым ботинком в руках.

«Матушка?.. Внук?.. Неужто явились Принцы? Или это родители папаши? Хотя вряд ли мать назовет свекровь матушкой, так что это всё же магическая часть моих предков снизошла до нашего посещения.»

Сделав такие выводы, Северус продолжил раздеваться, решив, что сейчас всё равно всё выяснится.

— Не смей так разговаривать с матерью! — прозвучал ещё один недовольный голос, и Снейп поспешил в гостиную, желая защитить мать от так нежданно появившихся родственников.

— Кто вы такие и как смеете кричать на мою мать?! — наверное, со стороны это смотрелось комично, но Северусу было наплевать, и он задал этот вопрос, грозно глядя на двух волшебников, сидящих на их потрёпанном диване.

То, что это волшебники, сомнений у него не было. Черноволосый мужчина в строгом чёрном сюртуке и брюках тёмно-зелёного цвета, сжимающий в руках узловатую трость, чьё навершие представляло собой голову разъярённой мантикоры, сидел, небрежно покачивая ногой, перекинутой через колено. Туфли, бывшие на нём, при малейшем движении ловили свет тусклой лампы, освещавшей комнату.

Презрительное выражение лица гостя напомнило Северусу его собственное, виденное им в зеркале многие годы спустя.

Рядом сидевшая женщина в элегантной мантии густого бордового цвета и в чёрной ведьмовской шляпе смотрела на него более благосклонно, но это совсем не могло обмануть Снейпа. С этими гостями следовало держать ухо востро.