Перемирие - [82]
— Да, я почувствовала.
Мне не то, чтобы радостно было, но как-то посветлело у меня на душе.
— Ты и это чувствуешь? Не нужно его тревожить тогда, тцаль. Ну, понимаешь…
— Надо его хоть внутрь затащить, — сказала я, глянув на безвольное тело дарсая, — Холодно же.
— Ладно, я сам…. Слушай, ты, правда, это чувствуешь? — спросил он, нагибаясь над дарсаем и отодвигая его тело от перил, — Теперь-то я и сам вижу, но как ты это сразу поняла?
Тело дарсая завалилось на бок; веклинг нагнулся и осторожно поднял его на руки. Напрягся. Дарсай весил, конечно, меньше его, но, в сущности, не намного.
Веклингу пришлось сильно нагнуться, когда он проходил в дверь. Я пошла за ним.
Мы оказались в узком и тесном, но с высоким потолком коридоре; перешагнув через порог, веклинг сразу выпрямился. Внутри было темно, в воздухе словно висела пыль — так явно ощущался ее запах, и на полу лежал толстый пушистый слой пыли. Веклинг прошел несколько шагов и бережно посадил дарсая возле стены. Я села рядом. Полоса сероватого света падала от двери, но не достигала того места, где были мы.
— Тяжело было его нести? — спросила я.
— А ты как думаешь?
Я улыбнулась и закрыла глаза. Здесь не было ни снега, ни ветра, и казалось, будто здесь теплее. Я чувствовала себя слегка опустошенной. Дарсай все еще отсутствовал, я слышала его тихое редкое дыхание, и мне было грустно. Я слышала, как веклинг сел на пол и тихо вздохнул. Сонная тишина повисла над нами. Наверное, впервые за последние пятнадцать лет здесь, в этом коридоре, слышно было живое дыхание. Мне хотелось спать. Наконец, я оказалась в относительном тепле, и меня вдруг стало клонить в сон. Я пододвинулась ближе к дарсаю, прислонилась головой к его плечу, вдохнула его запах и скоро заснула.
Или скорее задремала. Я спала тревожно, то засыпая, то просыпаясь, вздрагивала от холода, и снова засыпала. Веклинг тоже спал, душа дарсая все где-то бродила. Я просыпалась и чувствовала, как он дышит. Я могла увидеть, и я почти видела — на грани яви и сна — те места, где он находился. Каждый раз, увидев признак, границу тех миров, я вздрагивала и просыпалась, но, не успевая осознать того, что нелепо спать рядом с ушедшим Вороном, если я не хочу последовать за ним, снова засыпала и снова видела границы тех миров. Может быть, я была единственной, кто мог, не достигнув определенного возраста, попасть в те миры, но я не испытывала особого желания сделать это. Мне и первого раза вполне хватило. Мне те миры не казались особенно привлекательными, ведь мне не было еще и тридцати. Мне было еще рано туда, слишком рано.
Но потом усталость взяла свое, и я провалилась в глубокий сон. Я спала и видела ландшафты чужих странных миров. Я видела блистающие серые скалы, я видела, как по этим скалам скачут, словно горные козы, зеленые кусты с розоватыми цветочками. Они выбирали себе место и укоренялись там, и после этого сидели смирно, лишь шелестела листва на ветру. И вдруг вся картина взволновалась, словно отраженная в озере, по которому пробежала рябь, и исчезла. Это была иллюзия. За ней последовала другая и третья, и они пропали тоже. Наконец, я снова увидела ту равнину и четкую линию горизонта, словно прочерченную по линейке, и алый солнечный диск в небе, не излучающий сияния. Это былмир не такой, как наш, например, это был мир, созданный мыслью, мир абстракций. Я смотрела на него и вдруг поняла, что осталась одна. И на меня обрушился ужас, я озиралась вокруг, не ощущая ничьего присутствия, и не знала, что делать и как быть. Боги, если я не смогу вернуться? Неужели он оставил меня — одну?..
Неподвижный, сухой, странный воздух окружал меня. Я не видела своего тела, я не во плоти была здесь.
Я очнулась оттого, что кто-то тряс меня — как тряпичную куклу, ей-богу. Оба Ворона склонились надо мной; открыв сонные глаза, я увидела над собой их встревоженные лица. Кто из них тряс меня, я не поняла; увидев, что я открыла глаза, они оба отодвинулись от меня, сероватый свет осветил их измученные лица, до того скрытые в тени. Дарсай провел рукой по своим растрепанным волосам, удивительно мне напомнив веклинга этим жестом, и облизал губы.
— Ладно, — сказал он хрипло, — все в порядке
Он медленно, с явным трудом поднялся на ноги и прошелся по коридору. И вдруг обернулся к веклингу.
— Черт! Но ты куда смотрел?! Ее вообще нельзя было подпускать ко мне!
— Но я не знал, что…
— Чего ты не знал?! Тебе, что, еще пятидесяти не исполнилось?!
— Не ори на меня. Откуда я мог знать? Я за всю свою жизнь не видел Охотника рядом с ушедшим Вороном.
— А кто такие Охотники, ты тоже не знаешь? Что они за создания, ты не знаешь? Для чего они существуют? Черт тебя подери! Ей двадцать четыре, она могла навсегда там остаться, она не смогла бы найти дорогу назад!
— Все же хорошо, — сказала я робко, — Успокойся.
Дарсай посмотрел на меня со странно искаженным, озлобленным лицом и вдруг зажмурился. Он пошатнулся, отступил на шаг, прислонился спиной к стене и вдруг осел на пол. Я вскрикнула и хотела встать, но веклинг движением руки остановил меня. Веклинг сам встал, подошел к дарсаю и что-то тихо сказал ему по-каргски. Тот ответил, я слышала его голос, но не разобрала слов.
Второй выпуск альманаха «Фантасофия» составлен на основе произведений малой литературной формы — рассказов писателей Республики Башкортостан, работающих в жанрах остросюжетной беллетристики: фантастика всех направлений, мистика, детектив, приключения.
Среди нас встречаются странные люди. Единороги в том числе. они ходят рядом с нами. Хуже того, вы сами можете оказаться неведомым существом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"ЗЕРКАЛО" Фантастика? — да, здесь есть космические корабли. Фэнтэзи? — да, здесь есть магия. А, в общем — просто любовь к земле, к тому месту, которое ты всегда несешь в сердце.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.