Перемещенцы - [126]

— Алмаз — покровитель ночных светил, он притянет сияние луны и тем самым усилит эффект напитка, — пояснил он барону Денску. — Обсидиан — слеза гор, всегда был покровителем алхимиков нашего Дома. Сегодня ночью я должен быть один, яр Матео. Секрет приготовления эликсира «Круг смерти» был дан нам взамен страшной клятвы, мне не хочется подвергать всех опасности, нарушая ее.

— Самое большое достижение в алхимии твоего народа, милорд, останется для меня недосягаемым, — со вздохом констатировал Денск. — За эту тайну ты бы смог покупать королевства.

— Боюсь, что в вашем мире эта тайна и сломанной подковы не стоит. Квинтэссенция всех моих эликсиров и декоктов — настойка баярда, без нее все становится обычным пойлом.

— Мои люди расспросили всех травниц в округе, даже чужую из Дубеньчиков, никто никогда не видел и не слышал о такой траве. Ни рисунки, ни описания не помогли. Но я продолжу поиски. А вдруг?

— Если мои слабые магические усилия дадут результат, в знак благодарности за теплый прием я оставлю для твоей семьи немного «Круга смерти». У него нет срока годности и, возможно, когда-нибудь, он сможет спасти тебе или твоим потомкам жизнь. Но пока говорить об этом — плохая примета, настойку еще нужно выдержать в течение трех дней в полной темноте.

Артуари тщательно готовился к предстоящему ритуалу. Внутренний голос шептал, что это последняя возможность, другого шанса не будет. Куда приведет дорога Ведущей неизвестно и будет ли в конце нее свой дом и лаборатория в нем рэквау не знал. Зато он чувствовал, что свободное время, отпущенное им в этом мире, безжалостно и безоговорочно приближает братьев к исполнению миссии. Поэтому и спешил принц, стараясь успеть запастись множеством маленьких якорьков, которые помогут им выжить в плавании по волнам предсказания. Не раз за это время Артуари вспоминал матушку, матрон и в душе сетовал на законы, запрещающие обучать мужчин магии. Знаний не хватало катастрофически. Принц, словно хромой слепец, опирающийся на один костыль, шел во тьме, ориентируясь лишь на слух и те крохи обрывочных сведений, которые достались ему от предков. Из пяти опытов только один оказывался удачным. Артуари быстро научился читать, однако писал он на своем родном языке, правильно решив, что так будет надежнее, большие надежды мужчина возлагал на обширную библиотеку барона, которую хозяин с радостью предоставил в распоряжение гостей, но и здесь Артуари ждало разочарование, слишком уж много различий было между их школами.

Он принял ванну, тщательно убрал волосы в тугой узел на затылке. Надел чистое белье, штаны и сапоги. Только потом, присев у зеркала, тщательно нарисовал на груди печать контроля и концентрации. В этот момент в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел Сотеки.

— Звал?

— Да, брат. Хочу просить тебя об одолжении. Приведи в лабораторию карлика.

Сотеки слегка поклонился и вышел. Артуари только головой покачал ему вслед, он чувствовал, что Тень злится, и понимал из-за чего. Из-за Кейко. Артуари и сам уже остыл и был готов простить раба, но своенравный высокомерный характер не позволял ему в этом признаться.

— Мне тоже не хватает дитя, — пробормотал он, обращаясь к отражению. — Никто не мельтешит перед глазами, даже как-то непривычно.

Артуари прикрыл глаза и погрузился в очищающую разум медитацию.

Когда Кейко проснулся не в камере, а на залитой мягким светом лужайке, он даже испугался, но тут появился Элл и радостно сообщил, что это все иллюзия, а на самом деле они сидят в грязном, холодном карцере. А вот корзинка, которую тащил ашга, была настоящая. Как похвастался приятель, он ее только что выудил с замковой кухни. Элл поставил корзину на пол и, картинно отставив маленькую, обутую в расшитые бисером сапожки ногу, медленно повернулся вокруг собственной оси, давая подкидышу возможность рассмотреть свое великолепие со всех сторон.

Кейко не разочаровал Элла, с восторгом вылупившись на нового друга. Ростом ашга был Кейко чуть выше пояса, с худеньким, но стройным телом, облаченным в зеленые штаны и ярко-розовую рубашку, он произвел на подкидыша, ожидающего, как минимум великого широкплечего воина, ошеломляющее впечатление. На макушку Элла была натянута смешная синяя шапочка, из-под которой выбивались непослушные завитки золотистых волос и торчали огромные для такой малютки, круглые уши, которыми он ворочал, словно маленькими локаторами. Широко распахнутые коричневые глаза в темные крапинки, обрамленные такими длинными и густыми ресницами, что они давали тень, смотрели на паренька с высокомерным превосходством, сквозь которое нет-нет, да и проглядывало озорное веселье. Смешно сморщенный конопатый нос, настолько курносый, что казалось, будто его привязали ко лбу невидимыми веревками. Из-под верхней губы выглядывали небольшие острые клыки. Он повернулся спиною и выставил на обозрение два сложенных прозрачных крылышка, по своей форме очень напоминающие крылья большой мухи. Короче, выглядел Элл весьма забавно, но уж никак не величественно и грозно, хотя он честно пытался принять царственную позу.

— Что, язык проглотил? Не расстраивайся, дитя, не всем же быть такими красивыми, как ашга, для представителя своей расы ты тоже сносно выглядишь. У тебя ведь не было в предках лепреконов, эльфов и драконов? Возможно, со временем, тебе даже удастся найти себе пару и завести семью, — тут он оценивающе посмотрел на Кейко. — Хотя, я бы на твоем месте на это не надеялся. — Элл протянул пареньку маленькую ладонь. — Дозволяю коснуться моего великолепия, чтобы у тебя не возникло сомнения, в моей реальности.