Перемещенцы - [112]

— Властью данной мне, свидетельствую, что твое время еще не пришло. Тебя не ждут в чертогах Дэву, воин! Встань!!! — Два голоса слились в один — низкий и рокочущий, и эхо разнесло его по всей долине.

Чура вздрогнул и резко вскочил на ноги, испуганно озираясь вокруг. Призрачная Гельтруда улыбнулась и истаяла, а живая произнесла отчужденным, холодным голосом, от которого взрослые мужчины, не раз смотревшие смерти в глаза, вздрогнули:

— Следопыт, ты живешь в долг. Помни это!

После этих слов Арина рухнула под ноги ничего не понимающего Чуры.

Они уже несколько часов лежали за валунами напротив главных городских ворот. Даже разрушенный Ашуштавар поражал своим величием: белые ажурные башни, тонкие, будто невесомые летящие шпили дворцов, изящные висящие, словно в воздухе, мосты и подвесные дорожки — все это напоминало Арине морозные узоры на заледеневших окнах. «Какой красивый город и как жаль, что нет фотоаппарата». Мысли перескакивали с одной темы на другую и опять возвращались к вчерашнему дню.

Она проспала почти сутки, а когда очнулась, встретилась с настороженными взглядами охотников. Чура вообще встал перед ней на колени и поцеловал ноги, чем добил ничего не помнящую девушку окончательно. А когда ей рассказали, какие чудеса она показывала, Арина впала в меланхолию и целый день ходила задумчивая и испуганная. Дух как назло молчал, и землянка подумала, что он ее наконец-то покинул. А затем ее отозвал в сторонку Жан и, глядя в глаза, попросил:

— Гельтруда, я не знаю, кто ты, и не хочу этого знать, но у меня есть к тебе просьба, пожалуйста, никогда никому, не рассказывай о нас. Таких, как мы, осталось очень мало. Когда-то оборотни находились на службе императора, но во времена Алой войны нас обвинили в предательстве и почти всех истребили. Те, кто остался, ушли в места известные только представителям нашего племени. Мы все принадлежим к одному клану, о существовании которого не знает ни один разумный. По нашим законам мы должны убить любого, кто узнает нашу тайну, но ты из моего отряда, ты спасла нас, и ребята решили, что раз ты тоже оборотень, значит, достойна стать членом клана, если у тебя будет желание.

— А как же Велко? Он ведь не оборотень.

— Он потерял способность к трансформации после того, как три дня провисел на дыбе в пыточной ныне мертвого черного алхимика, который очень желал получить один древний артефакт.

— Как жаль. В кого он превращался? Нет-нет, не говори! Я угадаю! В беленького пушистенького кролика, которого так и хочется потискать! Поэтому его женщины любят?

Жан рассмеялся.

— Нет! Его вторая ипостась была загрыз, как у Хотена, только серый! Ой, не могу! Кролик!

Арина дождалась, пока он отсмеется, и поинтересовалась:

— А если бы я вас не спасла? Вы бы меня убили?

Жан молчал, глядя в ночное небо, и девушка решила, что он не ответит, а что тут отвечать — и так все ясно, закон есть закон, против клана не попрешь.

— Ты член нашего отряда, — твердо ответил охотник, с нежностью касаясь лица подруги кончиками пальцев. — Никто не посмел бы тебя тронуть.

Арина внимательно всмотрелась в черные глаза, сердце застучало чуть быстрее.

— Я верю. Жан, ну какой из меня оборотень? — недоверчиво улыбнулась она.

— Самый настоящий! — совершенно серьезно ответил ей Жан. — Ты обернулась девой-птицей и вернула Чуру. — Он лукаво улыбнулся, видя, как у девушки глаза становятся со злот. — Гельтруда! Ну, какая разница, оборотень ты или нет, если мы хотим, чтобы ты была одной из нас? Защита клана — это самое малое, что мы можем предложить тебе. После всего, что ты сделала для нас, для Велко, для Следопыта, для меня, мы все твои должники. Это все киборги такие?

— Жан, я не знаю, как это у меня получилось. Я даже не помню ничего. Вы все можете трансформироваться при желании, а я? Я даже не уверена, что сама это сделала, да и что это мне даст?

— Защиту и помощь любого члена клана. Всегда и везде.

— С правами ясно, а с обязанностями?

— Помогать членам клана, всегда и везде, — улыбнулся Жан.

— А оборотничеством можно заразиться? Если меня искусает оборотень, то в полнолуние я стану такой же?

— Откуда такие нелепые мысли? Оборотнями рождаются. Это не болезнь, это — … ну просто мы такие и все.

— Жан, твои родители тоже оборотни?

— Не знаю. Как и ты, я — чужой. Я вышел из Леса, точнее, выполз маленьким щенком, но воспитывали меня оборотни. Так что скажешь, киборг Гельтруда Быстрая?

— Мое настоящее имя Арина, — улыбнулась она.

Обряд принятия в клан отличался от обряда, который провел над нею Сэм. Здесь все было намного проще. Ее просто покусали. Причем Ярек и здесь сумел отличиться, умудрившись укусить девушку за аппетитную ягодицу, за что получил от Жана злой взгляд, а от Арины смачную затрещину, как только вернулся в человеческий вид. Арина улыбнулась, вспоминая, как Жан, будучи еще в двуногой ипостаси, орал, чтобы кусали аккуратно, мол, невеста со шрамами — это моветон.

Арина улыбнулась воспоминаниям. Вдруг слева впереди появилась странная процессия. Толпа уродов, состоящая из пяти особей, появились из-под земли прямо возле дороги. Трое из них были отброшены невидимой стеной и не смогли пересечь дорогу смерти, зато две измененных, судя по особенностям фигур, женского пола спокойно проследовали в направлении почти целого отрезка стены. Они обе держали что-то в руках, прижимая к груди. Два каких-то свертка. Одна из измененных передвигалась на трех конечностях, как обезьяна, помогая себе длиной рукой. С того места, где прятались охотники, было прекрасно видно, как самки, назвать их женщинами у Арины язык не повернулся, подошли к отверстию в стене, первая развернула сверток, в котором оказался новорожденный, и положила плачущего младенца в дырку. Вокруг вспыхнул свет — и ребенок исчез, вместо него в дыре появилась берестяная коробка с тремя караваями. Арина даже на этом расстоянии почувствовала восхитительный запах свежеиспеченного хлеба. В животе предательски хрюкнуло. Второй так не повезло. Ее детеныш не исчез, а остался неподвижно лежать в дыре. Измененная схватила его в охапку и, неуклюже переваливаясь, бросилась догонять товарку, которая с радостным уханьем тащила хлеб к подпрыгивающим на другой стороне дороги сопровождающим. Вскоре они опять исчезли под землей. Охотники и девушка непонимающе переглянулись.