Перекресток миров. Синигами, книга третья - [66]

Письмо было запечатано сургучной печатью, и я не осмелился сломать печать архимага, которая поблескивала магией в прозрении. Само письмо, к сожалению, не выдавало ни какой дополнительной информации. Оно должно было работать как охранная грамота здесь в ночи посреди могил, только вот кому его передать, не было написано на конверте. В моем послании от архимага говорилось, что тот, кому предназначается это письмо, сам меня найдет. И эти слова меня не особо радовали, как и мысль, что моим учителем станет один из усопших.

− Я, исполняя просьбу Акиры, — гласил почерк Кирати в письме, что предназначалось мне, − посылаю тебя на кладбище Некромантов. Там ты найдёшь тех учителей, которым нет равных в стенах академии, но они никогда не будут обучать живых. Но когда будешь там, не забывай что ты синигами, и помни — за любую помощь кладбищу Некромантов ты будешь отблагодарён самими могильниками.

Письмо было сухим, без подробностей, и его доставили в момент, когда решалась судьба моей дуэли и Арисы.

Мое послание от архимага лежало за пазухой черного шелкового кимоно, на груди которого Астрид каллиграфическим почерком белой краской в виде иероглифов начертала название клана Синигами, вплетя в краску как оберег свой огненно — рыжий волос.

Каждый знал, что не место белому на кладбище, и Астрид помогла мне как старшая сестра, и как старший член клана Синигами, пока я был занят, разбираясь с секундантами о переносе дуэли на неопределенный срок. Огонёк послала за моим кимоно в гостиницу Суру, а после начертала отличительные знаки клана на кимоно. Астрид нельзя было покидать арену как старшей Синигами. А я попытался не выдать ни мыслями, ни эмоциями то, что заметил на моем кимоно скрытые руны Дроу, которые предназначались для удаленного слежения.

Мой разум был чист, я практически восстановился, несмотря на то, что проспал всего пару часов, и час назад участвовал в дуэли, которая так и не началась. В самый последний момент на каменную арену посреди рощи выбежали два посланника с флагами кланов Юкогама и Тагакаси. Пока Арисе объясняли, почему ей запрещается проводить со мной дуэль сегодня, меня, как члена клана Синигами просили ради дружбы двух кланов пойти на уступку и подождать, пока на дуэль соберутся представители всех кланов. Астрид также прослушала сообщение посыльного и дала добро на перенос дуэли на десять дней.

А после облачения в чёрное кимоно я направился вместе с Акимом к портальному комплексу академии. Мой секундант сразу отказался сопровождать меня дальше академии. Но с удовольствием рассказал мне о месте, которое я должен был посетить, и Аким не замолкал практически до того, как я вошел в портал.

Кладбище некромантов имело дурную славу и ночью, как шепотом поведал мне Аким, на кладбище может не поздоровиться и архимагу, и даже Акира не пошла бы туда без важной причины. Не спокойно там, да и говорят, там есть и личи и не упокоенные маги, которые не захотели уйти за грань, решив продолжить свое существование в виде немертвых. Но так как они не доставляют особых проблем городу и стране, то на зачистку этого кладбища обычно никого не посылают. Да и само кладбище необычно тем, что там место лишь для тех, у кого не осталось ни родни, ни клана. Одиночки, с которыми некому было попрощаться, когда они делали свой последний вздох.

В мрачном настроении, размышляя о предстоящем посещении мрачного и опасного места, я появился на портальном камне вдали от города и пошел в одиночестве к воротам обширного кладбища. В ста метрах от них, в давние времена один из усопших некромантов для своего удобства, когда он был смотрителем кладбища, установил портальный камень. В моем послании под печатью было прикреплено кольцо, которое показав охране портального комплекса академии, меня переместили к могильникам. Окруженное четырехметровой каменной стеной кладбище походило на крепость, а не на простое кладбище, вокруг которых не строят таких мощных стен. Мощные ворота были закрыты на засов, запирая снаружи ворота, а не изнутри, засовом служило обожженное бревно в обхват шириной. А недалеко на высеченной из цельного камня лавочке сидел смотритель кладбища, и как говорил Аким, единственный живой в округе.

Портал, как и само кладбище, охранял огромный, метра в три ростом, в черных как у моего отца глухих доспехах, воин. Его лик пугал любого храбреца или авантюриста, который хотел порыскать по кладбищу в поисках уникальных артефактов, либо, наконец, просто украсть ничейный портал, который не защищает ни один клан.

Но смотритель никогда и не собирался ни от кого защищать, ни несметные сокровища, что покоятся в могилах и склепах, ни секретные знания в свитках, да и на портальный камень ему наплевать. Он, как и все смотрители имел лишь одну задачу — не допустить чтобы жители могильника покинули кладбище некромантов. Хотя это название было не точным, здесь нашли себе последнее пристанище не только некроманты, но по-другому его не называли.

Старый рыцарь смерти, что стал смотрителем этого кладбища, ожидая своей смерти, как гласит легенда, которую мне рассказал Аким, еще в юности приковал цепью к своим доспехам огромный, с человеческий рост прямой и туповатый меч, который весил не меньше меня. Цепь была длиной метров в десять, а толщиной как моя рука, и была она прикована к окончанию рукоятки меча, навершием которой был белый костяной череп. Окончание цепи был приковано к железной рукавице рыцаря смерти, а на его широкой, черной грудной пластине был нарисован белый череп. И я знал, кто носит эти белые черепа на груди, которых уважал мой отец, называя их безумцами и храбрецами, из-за которых рыцари смерти никогда не будут забыты или посрамлены.