Перекресток миров. Синигами, книга третья - [5]

А из глубин на высоту человеческого роста выпрыгивала змеедева и осматривалась, и даже один раз задела мое бревно вскользь своим хвостом. Она на мелях и песчаных косах подымалась над водой на своем мощном хвосте на высоту четырех метров, пытаясь найти меня взглядом, но все было тщетно.

Она должна была найти меня, но не нашла.

Я должен был умереть от содержимого дротиков, но не умер.

Я должен был утонуть и мои руки должны были ослабнуть, и я соскользнул бы с бревна в пучину. И этот мир был бы лишь рад, если бы чужеземец сгинул, так никому и не навредив.

Но этого так и не случилось.

И когда с небес упал на грешную землю первый солнечный луч, мое бревно прибило к берегу, а я, лежа на спине, не размыкая рук на рукоятке моего топора, все смотрел на одинокую звезду в небе, которая была путеводной, той, что приведет меня домой. Руну восстановления я с трудом смог на себя наложить лежа на песчаном берегу. И когда она начала действовать, я провалился в сон, но не тот, в котором меня ждала покровительница. Она сейчас бы мне лишь навредила, я погрузился в себя, в воспоминания о том, как я покинул Данилаг. Я должен был вернуться и победить, хотя бы в воспоминаниях, хотя бы себя, чтобы я никогда…

— Слышишь, никогда. — Прошептал я, желая прокричать, но только на шепот мне хватало сил. — Никогда не пустил бездну в себя. Они не поймет меня, если я из-за такой мелочи отдам себя тебе.

Мое зрение начало покидать меня, а в ушах начали слышаться звуки, присущие средневековому городу, в котором живет магия.

И голос мамы вновь послышался мне.

— Пора идти к порталу, Аль. — Я видел её печальную улыбку, и улыбнулся ей в ответ, чувствуя кровь на своих губах.

Глава 2 часть первая

Весенняя погода всегда не предсказуема — то полдня светит солнце, то вдруг к вечеру набегут тучи с моря, и вот уже становится прохладно. А прохожие постоянно смотрят подозрительно на серые, тяжелые, свинцовые облака, гадая, пойдет ли сейчас дождь или все же они успеют дойти туда, куда шли, и всегда ускоряют свой шаг. Но это горожане Данилага, а я сейчас шел рядом со своей мамой, оставив позади свой дом, а мой перекованный топор оттягивал плечо, как и вещевой мешок. Я вновь готовился к тому, что покину свою родину, оставив здесь своих родных, и меня не утешало даже то, что там, в далеких землях у другого портала меня ждут Астрид с Сурой. И даже если бы с небес сейчас на грешную землю полил самый сильный ливень в истории, он не ускорил бы мой шаг и тем более той, что провожала своего сына с тяжелым камнем на сердце.

Миуюки переживала за меня и если бы могла, то никогда бы не выпускала из дома ни меня, ни Астрид, ведь она наша любимая мама. То, что на мою судьбу выпало столько испытаний, её очень беспокоило. И плевать мне, что там говорят в народе про страшную некромантшу, которая создает орды нежити в катакомбах и её мужа, что ударом кулака дробит скалы. Для меня это в первую очередь мои любимые папа и мама, а уже потом рыцарь смерти и та, что создала клан, слава о котором растет теперь с пугающей скоростью.

На моей душе было тяжело, я не хотел уходить вновь, но так было надо. Ведь Астрид, нашему огоньку надо было закончить обучение и определиться в жизни, так как, не смотря ни на что, она еще не выбрала свой путь. С моим же путем было все ясно, и это пугало мою семью. Даже дед Брани, который не видел ничего плохого в пути воина, невольно хмурился, когда я тренировался с мечом в руках, и радовался моей тяге к кузнечному ремеслу. Когда мы с ним перековывали мой топор, я сначала помог изготовить деду гвозди, простые и незамысловатые. Их было всего лишь полсотни, и Брани завернул их в белую, песцовую шубу, сказав, что когда-нибудь я с помощью них построю свой дом. А заказчику он изготовит другие гвозди, нечего делать моим гвоздям в чужом доме.

— Может когда-нибудь. — Прокряхтел Брани как бы невзначай, когда мы полировали лезвие моего топора. — Ты оставишь свой путь воина и осядешь на земле, заведешь семью, построишь кузню, вот тогда тебе и пригодятся советы старого Брани. Жаль, что я не увижу это, я слишком стар.

— Не такой уж ты и старый. — Ухмыльнулся я, уворачиваясь от подзатыльника своего деда.

— А ну не отвлекайся! — Рявкнул дед. — Полировку не запорть! Ты слушай, но смотри, чтоб ни одной царапины не было!

А сейчас кузня осталась за моей спиной, и я попрощался этой ночью с горном и молотом, и забрал с полки свой топор. Его металлическая часть осыпалась металлическим песком, и я теперь выковал новое лезвие и мой колун стал воистину боевым топором, который мог выполнять и мирные задачи. Я переколол им горы дров, разгоняя кровь и проводя своеобразную и полезную тренировку. Ведь не зря же сказала Хель, все зависит от того, в чьих руках топор, один рубит головы, а другой дрова, и я бы лучше до конца своей жизни рубил бы им дрова. Но выбор, что я сделал — связал свою жизнь с покровительницей Синигами, не даст мне и шанса на мирную жизнь. И потому, несмотря на моё нежелание, я иду к порталу, где, как обещано моим обучением займутся лучшие из лучших в Перекрестке миров учителя.

Несмелую улыбку вызвали у меня теплые воспоминания о том, как вчера прошел Весенний королевский бал, на котором, я был, наверное, главным гостем. По крайней мере, меня представили самым знатным гостям и мне уделили внимание самые завидные невесты королевства. Но они не знали, что мне были не интересны, и я постоянно ловил на себе взгляды Светлого Магистра, который, по слухам совсем скоро может получить сан Архимага. Она была как всегда в белом, её платье, казалось даже простоватым по сравнению с тем, что носили остальные девушки. Но это платье я знал лучше всех, ибо я его подарил, я передал ей свой трофей, и она вновь продемонстрировала, что помнит обо мне.