Перекресток - [3]

И местоимений нету,

И наречий, и союзов,

И гипербол, и метафор

Наш поэт лишен жестоко –

Раз хотел стоять в музее,

Значит, расплевался с музой.

Лишь безлунными ночами

По музею бродит призрак –

Сумасшедший и печальный,

Неприкаянный и голый,

Бродит призрак и бормочет,

Отражен в стеклянных призмах:

"У поэта что-то с сердцем,

У поэта что-то с горлом…"

БАЛЛАДА О КИПЛИНГЕ

Пас – это пас, а вист – это вист, и вместе им не бывать,

А я – обалденный постмодернист, и Киплинга взял в кровать,

Я возбужден, как юнец весной, и свеж, как яичный желток,

А Запад – он, братцы, не хрящик свиной, и не беш-бармак – Восток.

Увидел бур, и прицелился бур, и все, кранты буровой,

А я это дело видал в гробу, я – дворянин столбовой,

И в нашем дворе такие столбы, что хуже занозы в заду,

А ты, Томплинсон, не пугайся трубы, а то поймаешь звезду.

Баллада что, баллада – пустяк, сложу и швырну под стол,

А Киплинг – он у меня в гостях, и мы с ним хряпнем по сто,

За верный наган, за скверный Афган, за настоящих мужчин,

За буйвола, чьи могучи рога, за вой Акелы в ночи,

За двух пацанов, чей слог не хренов, за леди, которых мы

Любили, как сорок тысяч слонов, среди мировой кутерьмы,

За беспокойных Марфы сынов, за воду в палящий зной,

За добрый табак и хмельное вино, за жизнь с прикрытой спиной.

И снова по сто, и еще разок, и чокнемся через года,

Да, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им не сойтись никогда,

Но двум поэтам плевать на рок, на срок и на пару веков,

Поскольку нету таких дорог, чтоб встать на вечный прикол,

И ни гу-гу, и ни капли в рот, ни слова в ухо времен –

А на висках дрожит серебро, и тяжек шелк у знамен,

Звезда в тылу, и звезда впереди, и звездный отблеск вверху…

Налей-ка нам, братец Ганга-дин, пора смочить требуху!

О, рай – это рай, и ад – это ад, но арфа вилам сродни,

Когда ни вперед, ни вбок, ни назад, и кем-то исчислены дни,

А вечность – миф, и не бросят роз на гроб из пахучей сосны,

И только память весенних гроз, когда ни грозы, ни весны.

Но что есть запрет, и что есть судьба, и что есть от рая ключи,

Коль выпал час плясать на гробах и рыжих собак мочить,

И туже затягивать ремешок, и петь, как поет листва –

Давай, дружище, на посошок, нам завтра рано вставать!

ШЕСТИСТИШЬЯ

ПОДОБЬЕ

Не пир во дни чумы – чума во время пира!

Двенадцатая ночь? – нет! дюжина в ночи!

О, пушкинский хорей, ямб Вильяма Шекспира –

Легко вам подражать! Так в унисон мечи

С монетами звенят, так рыло у тапира,

Как хобот у слона, подобием торчит..

ХАБАНЕРА

У любви, как у пташки, крылья,

Клыки пантеры, драконий хвост,

Бандерилья, Мадрид-Севилья,

Твоя мантилья, мерцанье звезд…

Половое грозит бессилье,

Коль неразборчив и в связях прост.

ЗООФИЛОЛОГИЯ

Я знаю много умных слов,

От новых до старья,

Чтоб громко в обществе ослов

Реветь: «И я! И я!»

А длинноухие скоты

Ревут в ответ: «И ты! И ты!..»

ВЕТЕР

Ф. Г. Лорке

Бродит ветер по лимонным рощам,

Ищет эхо смолкнувшего крика.

Расстрелять поэта много проще,

Чем не расстрелять. Да, Федерико?

Бродит ветер с ночи до рассвета,

Ищет сердце мертвого поэта.

ТЕАТР

Повадка лисья закулисья,

На сцене беспредел и пьянка,

В партере лица, будто листья,

И в ложах лица, будто пятна.

Театр! Гляжу в тебя со дна,

Иначе вечность не видна.

СУЛАМИФЬ

Грозою летней, беспределом шмона,

Горбатым танком надвигался миф.

Прости меня, смуглянка Суламифь,

Прости меня, седого Соломона.

Любовь чумою бродит меж людьми

В безглазой маске вечного ОМОНа.

SIC TRANSIT

Когда пройдет мирская слава

Чеканным шагом лейб-гвардейца,

Наступят тишина и слабость,

И никуда уже не деться

От этой гостьи-тишины,

В которой трубы не слышны.

РЕЦЕПТ БЕСТСЕЛЛЕРА

Урони героя на пол,

Оторви герою лапу,

Умори героя папу,

Сунь ежа герою в шляпу.

И пускай сидит герой

В ж…пе, точно геморрой.

АНТИДЕПРЕССАНТ

Депрессия, озвученная вслух,

Остра, как клык вампира, и внезапна,

Как кнопка, что вам мальчик подложил

Под зад. Затейник юный, он хохочет,

Он кнопкин нож, он клык вампирий точит, –

Колом его осиновым, колом!

ЛЕТО

Тополиный пух,

Жаркая зима.

Придавив лопух,

Умирает май.

Друга отпою –

Вот и я, июнь…

ЭПИТАФИЯ

С трагическою маской на лице

Он был рожден, с ней век недолгий прожил

И умер с той же маскою на роже,

Ужален хищной мухою це-це.

Когда б он улыбался, злая муха

Не села бы ему на кончик уха.

АВТОПОРТРЕТ

Циничен в меру, в меру похотлив,

Местами грешен, не без покаянья,

Частично бел – архангельский отлив,

Частично черен – адское сиянье,

Фрагментами я червь, я раб, я бог –

Но целиком: шедевр или лубок?

ТЬМА

Нас однажды не будет. Понять это очень не просто.

Будет август и солнце, февраль и продавленный наст,

Возле дома взметнутся деревья саженного роста,

Будет день, будет пища… Но все это будет без нас.

Этих слов безнадежную, вялую, скучную тьму

Никогда не пойму. Хоть убей, никогда не пойму.

ОДИССЕЙ – ПЕНЕЛОПЕ

Я скрою от тебя, как брали Трою.

Зачем терзать любимую жену

Рассказами про старую войну,

Где бились боги, люди и герои?

Когда ночами я кричу во сне,

Ты просто знай: я снова на войне.

ЛИТЕРАТУРА

На этой сцене у лжи – котурны,

У правды – пестрый колпак.

Мы все в прицеле литературы,

Литература слепа.

В кого ударит шальная пуля?

Давай, родная. Стреляй вслепую.

ОСЕНЬ

Когда окинет землю осень

Холодным взглядом живописца,

С нее мы многого не спросим –