Перекресток - [2]

Потому что не всякий подхватит на слух и сумеет

Повторить мои дни, мои годы, безумный слепой гитарист…

Нас здесь много в гробах, черепов и костей,

Нам не надо молитв, мы не ждем новостей, –

Приходите почаще к нам в гости, живые,

Или ждите ночами незваных гостей…

Мы становимся старше – воистину так,

Это глупо и страшно – воистину так,

Мы однажды уйдем и однажды вернемся –

Кто, встречая, нам скажет: «Воистину так!»?

Шакал однажды встретил ишака,

Шакал был весь в парче, ишак – в шелках.

«Салам алейкум, лев!» – ишак был краток.

«И вам салам, дракон!» – сказал шакал.

Задающий вопросы стоит на пороге,

Задающий вопросы в тоске и тревоге,

Он, бедняга, не знал, задавая вопросы,

Что вопросы – столбы, а ответы – дороги…

Здравствуй, друг мой ханжа! Что ж ты, милый, зачах?

Ни грозы на устах, ни сверканья в очах.

Говорил же тебе: мол, вино и красотки! –

Ну а ты мне: анализы, доктор, моча…

Умножающий зло обожает добро,

Умножающий зло уважает добро,

Как увидит, что где-то добро обижают,

Так обидчика хвать! – и ножом под ребро…

Вознаградим поэта за труды,

Пусть купит, бедный, хлеба и воды,

А больше ни гроша ему, мерзавцу –

У горькой жизни сладкие плоды!

НОВОРУССКИЙ РУБАЙЯТ "ПАЦАН ХАЙЯМ"

Упиться в хлам шампанским от Клико

И дорого, братва, и нелегко –

Но трем лохам один пузырь за счастье,

А мне ништяк три тыщи пузырьков!

За баблосы в кармане – спасибо, Аллах!

За поляну в шалмане – спасибо Аллах!

Так и вижу Аллаха – пацан из конкретных,

При болтах и наколках, понтах и стволах…

Мораторий на вышку? Фуфло, пацаны!

Эти хохмы давно никому не смешны –

Мы с рожденья пожизненный тупо мотаем,

Чтобы нас расстреляли у райской стены!

Мы гуляем по кругу, тюремная шваль,

Мы не верим друг другу, тюремная шваль,

«Что за чёртово время?!» – спросил я у неба,

Мне в ответ: «Кали-юга, тюремная шваль!»

Три порока запретны: курить анашу,

Относиться небрежно к чужому грошу –

И отказывать мне, если я в переулке

Ваш любимый бумажник взаймы попрошу!

Братва тебя отмажет на суде,

Но кто тебе вернет вчерашний день?

Гудит клаксон на свалке в старом джипе

И вопрошает: где вы? где вы? где…

Мне плевать на хорей, амфибрахий и ямб,

Я бываю обкурен, бываю и пьян,

Мне по нраву распутство, по нраву бесчинства –

Я в натуре Омар и в натуре Хайям!

Где мой наколотый кинжал? – былого не вернуть.

Где мой малиновый пиджак? – былого не вернуть.

Тоскую в Каннах, чистый лорд, в костюме от Версаче…

Из зоны в зону я сбежал – былого не вернуть.

БАЛЛАДА ОБМЕНА

Обманутой виселице твоей, школяр Франсуа Вийон

БАЛЛАДА О БЕЛОЙ ЖИЗНИ

В декабрьских болотах царит тишина,

Густая, как молоко,

Звезда, тишиною оглушена,

Серьгою в небе дрожит,

Уходит день, и его спина

Скучна, как вечный покой –

Но каждый год,

В сердце болот

Вступает Белая Жизнь.

У Белой Жизни белая бровь

И белый зрачок в глазу.

Сугробы-веки, ресницы-снег,

Морщины – корявый наст.

У Белой Жизни белая кровь

И белый по телу зуд,

Один раз в год

Кого она ждет,

Кого она ищет? – нас.

Зыбун под слюдою намерзшего льда

Зевает и видит сны

О том, как растрескается слюда –

У солнца остры ножи –

И будет апрель, и будет вода,

И тень от кривой сосны…

Но смертен год,

И в дрёму болот

Вступает Белая Жизнь.

У Белой Жизни седой висок

И пудреная скула,

Улыбка – мел, а рассудок бел,

Крахмальней, чем хруст белья,

А бледный лоб, как скала, высок

И холоден, как скала.

В глуши болот

Кого она ждёт,

Кто нужен ей? – ты и я.

Декабрьским болотам хвалу пою!

Звезде во мраке ночном,

Пурге, что в озябшем, глухом краю

Поземкой по кочкам вьюжит,

Бесстрашному дню, что в неравном бою

Сражен, уснул вечным сном.

Ты – наш оплот,

Стылый мир болот,

Где ждет нас Белая Жизнь.

У Белой Жизни есть белый лист,

Но нет ни капли чернил,

Перо в руке, как луна в реке,

Рука, как метель в ночи, –

Небесный свод равнодушно мглист,

Мерцают огни в тени,

За годом год

Она ждет и ждет,

А сердце болот молчит…

БАЛЛАДА ОБМЕНА

Было трое отличных друзей у меня,

Трое верных друзей – ого-го!

Я друзей у судьбы на врагов поменял,

На отличных и верных врагов.

Было трое чудесных невест у меня,

Трое славных невест – это так!

Я сперва у судьбы их на жен поменял,

А потом на щербатый пятак.

У меня была уйма прелестных детей,

Может, десять, – а может, и сто!

У судьбы я детей поменял без затей,

Только, правда, не помню, на что.

У меня была куча несделанных дел,

И забот, и хлопот – это так!

Все дела у судьбы я сменял, как хотел:

На кабак, и табак, и коньяк.

Вряд ли я успокоюсь в дубовом гробу,

Закрывая предъявленный счёт –

Хитроумный мой череп семь пядей во лбу,

Я и лёжа сменяю судьбу на судьбу,

Доплачу, и сменяю ещё!

СТРАШНАЯ БАЛЛАДА О ПОЭТЕ

У поэта что-то с горлом:

Вместо песни – громкий кашель.

У поэта что-то с сердцем:

Вместо сердца – твердый камень.

У поэта счеты с жизнью,

Как с прокисшей манной кашей.

Хочется в музей поэту –

Чтоб не трогали руками.

Вот стоит поэт в музее,

Застеклен для ротозеев,

Выделен поэту угол

Для прижизненных изданий,

На поэте – черный смокинг,

Пудрой-перхотью засеян,

Под поэтом – теплый коврик,

Чтобы мог стоять годами.

Ходят-водят хороводы

Критики вокруг поэта:

Ах, какое было сердце!

Ах, какое было горло!

Ах, как трогался руками

И за то он, и за это,

Мы бы чаще мыли руки,

Он бы дольше жег глаголом!

Нет глагола у поэта –

Отобрали для потомков,