Переход - [14]
Они возвращаются на палубу, хотя смотреть там особо не на что. Даже лееров нет. Тим держит Мод за рукав.
– Она у нас имеет свойство падать, – поясняет он.
– Я помню, – тихо отвечает маклер. Улыбается Мод: – Уж не знаю, откуда вы, но людей там делают на совесть. Откуда вы?
У дверей конторы они обмениваются рукопожатиями, и маклер произносит все то, что губы складывают сами по себе: ну вы еще подумайте, прекрасный образчик, она того стоит, если будут вопросы – не стесняйтесь. Он знает, что больше они не явятся – уж точно не заговорят об этой старой, странной, неприкаянной лодке, – но в следующие выходные оба приходят в контору снова, и он ведет их к трапу, взбирается за ними следом.
Подруга – девушка, которая упала, а потом встала и пошла, – прихватила фонарик, ножик. В кают-компании снимает трап и рассматривает двигатель. Вскрывает пайол и заглядывает в трюмы, щупает забортные клапаны, стирает бусины влаги со стальной рамы иллюминатора, выходит на палубу и садится на корточки над треснувшим рымом, трясет поручень, и лицо ее не выдает ничегошеньки. Ее парень сидит в кокпите. Временами ее окликает, но в основном не дергает – пусть исследует. Дружелюбный парень, обаятельный любитель подпирать стены, обаятельный бездельник. Решение, надо полагать, будет за девушкой. Ему – маклеру, продавцу – шансы лодки никак не повысить. Либо лодка продастся сама, либо не продастся вовсе. Он закуривает сигариллу «кафе-крем», болтает с парнем о верфи «Кэмпер и Николсонз» в Госпорте, об истории класса, а когда тема исчерпывается – о музыке. На правой руке ногти у парня покрыты лаком – длинные ногти для щипковых струнных.
– Ну-ка давайте начистоту, – говорит маклер. – Кто лучше – Джимми Пейдж или Джими Хендрикс?
Девушка опять ушла вниз, ее тень тянется к парусному чехлу. Парень хохочет.
– Да вы смеетесь надо мной, – говорит он. – Это же шутка, да?
В следующий четверг в девять тридцать вечера они звонят маклеру домой. Он разогревает себе ужин; успел уговорить полбутылки аргентинского красного. Им очень неловко звонить так поздно (разговаривает парень, слегка задыхаясь), но они тут час обсуждали и боятся ждать до утра. Маклера они теперь называют Крис. Он их зовет Тим и Мод.
– Четырнадцать тысяч – как вам? – спрашивает Тим.
– Четырнадцать? Хорошее начало, – отвечает маклер. – Разумное предложение.
Наутро он звонит владельцам. Лично их не знает, с человеком, который ходил на этой яхте, не знаком. Номер лондонский. К телефону подходит женщина – не сразу понимает, о чем речь, но затем:
– Ох ты ж, папина яхта. Они что, серьезно? У них есть деньги? Эти люди – они вообще какие?
На предложение она соглашается мгновенно. Предложили бы гораздо меньше, догадывается маклер, – тоже согласилась бы. Он кладет трубку, сидит, смотрит в окно на реку, на лесистые берега. Жизнь порою тесна ему, порою безбрежна. Он подравнивает на столе жестянку с сигариллами, пепельницу, зажигалку. Снова берет трубку и звонит в Бристоль.
11
Помимо прочего, Крис Тоттен отправляет их к местному инспектору. Мод звонит, и инспектор говорит:
– Я буду работать на вас. Не на продавца, не на маклера. Я все скажу как есть.
К началу мая готово освидетельствование. Зеленым шрифтом – в основном косметический ремонт; синим – то, что нужно сделать в ближайшие два года. Красным – срочное, отремонтировать немедленно. В списке срочного (на две страницы) – замена втулки Гудрича, замена креплений двигателя, топливных шлангов (согласно ISO 7840). Заклинило два забортных клапана, нет огнетушителя. Пятки у первой и второй леерной стойки по левому борту ходят ходуном. И прутковый леер на крыше надстройки по левому борту тоже.
– Ко дну не пойдет, – говорит Тим. – Тут ни слова о том, что она не на плаву.
Мод соглашается.
– Раз уж надо менять крепления двигателя, – говорит она, – можно и двигатель поменять. Поставить что-нибудь помощнее.
– И новую обивку.
– Спинакер драный.
– Может, красную?
– Красный спинакер?
– Красную обивку. Но можно и красный спинакер, если хочешь. И новые красные шторки.
– Покрасить корпус красным, – говорит она.
– Ты только вообрази, какая она будет, – говорит Тим. – Когда покрасим.
– Он даже не смотрел на такелаж, – говорит Мод.
– А про осмос он что пишет?
– «Соответствует возрасту судна».
– Тебе нравится ее имя? – спрашивает Тим.
– Что?
– Имя. «Киносура».
– Имя может быть любое, – отвечает Мод.
– Как будто, – говорит он, – у межгалактического крейсера.
Они копят деньги, подтягивают ресурсы. Почти весь свой заработок Мод откладывает, не зная, на что потратить, ничего особо не желая. У Тима, конечно, тоже есть сбережения, деньги, что болтаются на разных счетах, тысяч пятнадцать или двадцать, по последним данным (он редко открывает конверты с выписками), но это средства на душевный покой, денежная подушка, которая позволяет ему целыми днями играть на гитарах, заниматься йогой, экспериментировать на кухне, гулять по городу, мягко входить в серьезное композиторство, сочинять музыку, концерт, который он скоро начнет записывать в
