Передышка в Барбусе - [44]

Возок нёсся к перекрёстку дорог, как вдруг послышались крики. Наперерез мчались взбесившиеся кони, возница отчаянно орал, потеряв вожжи, размахивал руками. За бешено мчащимися конями подпрыгивала пёстро разукрашенная повозка, и, высунувшись из окошка, отчаянно визжала женщина.

Возничий Тцарского возка натянул поводья, кони с трудом остановились. Повозка с женщиной почти что пронеслась мимо, как вдруг чужой возница всё же ухватил поводья. Кони резко свернули, ударили в Тцарский возок. Постромки смешались, всё перепуталось. Из чужой повозки выпрыгнули четверо мужчин, разом размахнулись, из их рук вылетели дротики. Мрак видел, как Хугилай упал в глубине возка, пронзённый сразу тремя остриями. Один из нападавших прыгнул на ступеньку и дважды вонзил меч в покрытую золотом грудь уже и без того сражённого Хугилая.

Аспард, прокричав своим воинам, бросился на отважную четверку. Нападающие в мгновение ока обрезали постромки, вскочили верхом, но стража уже окружила их, завязалась драка. Все четверо сражались отчаянно, стражи падали под их ударами один за другим.

Мрак зарычал на Аспарда:

— У тебя лучники зачем?

— Лучники! — закричал Аспард. — Чтоб ни один не ушёл!

Четверо не могли одновременно сражаться и уклоняться от стрел. Пал один, второй, двое сумели прорваться и выскочить на дорогу, но стрелы догнали обоих. Один успел ускакать далеко, но все же сполз с седла. Его настигли, бросили на седло и привезли обратно.

Из перевёрнутой повозки вытащили женщину. Аспард жестом велел её связать, сам с ужасом смотрел на обезображенное тело Хугилая. Два дротика пробили живот с такой силой, что острия торчат из спины, а мечом разрубили грудь и поразили сердце. Рядом положили тело красавца придворного. Кровь из него хлестала, как из зарезанной свиньи.

— Боги спасли Его Величество! — прошептал Аспард. — Но именно боги, а не мы... стража.

Мрак посмотрел на него недобро, Аспард приставил острие своего меча к груди и ухватился за рукоять обеими руками. Лицо его было злым и решительным, щеки побледнели, ввалились, уши пылали как факелы.

— Прекрати, — бросил Мрак. — У тебя ж было предчувствие, помнишь?

— Ваше Величество, это моя вина!

— Согласен, сегодня останешься без вина. Ну, а теперь поехали дальше. Этого, что уцелел, порасспрашивать хорошенько. Не здесь, во дворце должны быть умельцы... А нас уже звери ждут. Поехали, поехали, а то без нас начнут!

Десятка два воинов умчались вперёд, около сотни неслись позади, и еще пара сотен рассыпались в стороны, прочёсывая каждый овраг, каждую впадинку, заглядывая за каждый придорожный камень.

Аспард на крупном жеребце скакал рядом с Мраком, готовый в любой момент подхватить, если тцар вдруг изволит выпасть из седла, но Мрак от быстрой скачки разогрелся, улюлюкал, рычал то по-волчьи, то по-медвежьи, конь в диком ужасе стелился над землёй, пытаясь убежать от зверя на спине, и Аспард безнадёжно отставал.

По дороге к лесу, где должна быть тцарская охота, попалась деревушка. Мрак придержал коня, пустил шагом, чтобы не стоптать детишек посреди дороги. С двух сторон потянулись чистенькие домики, небогатые, но каждый с садиком и огородом. Из-за заборов выглядывали любопытные жители, уже знали, что проедет великий тцар.

Мрак был уже у крайнего дома, дальше стена леса, как вдруг из калитки выскочил человек и, не успели стражи обнажить мечи, как он рухнул в пыль перед конем Мрака, воздел руки в мольбе. Лицо его было искажено страданием.

— Ваше Величество! — вскричал он пронзительно. — Защитите, я разорён нечестными людьми!..

Аспард сделал знак воинам, чтобы оттащили с дороги и бросили в канаву, но Мрак вскинул ладонь.

— Погодите, — велел он. — Тот, кто сказал, что тцар должон быть страшно далёк от народа, уже... того, не дышит. А раз не дышит, значит — не прав. Мы едем всего лишь на охоту, а это забава. Здесь же от нашего решения может висеть на волоске чья-то жизня. Ну, говори, что случилось?

Проситель, не вставая с колен, прокричал:

— У меня жалоба на своего друга, золотокузнеца... о, какой он теперь мне друг!.. которому я оставлял на хранение драгоценный камень размером с кулак. Возвратился я из дальней поездки только два дня назад, но он отказывается вернуть этот камень!.. Я разорён!

Мрак покосился по сторонам. Из калиток выходили жители деревни, в основном

— женщины, потом появились мужчины, сперва боязливые группки простолюдинов, попозже вышли степенные люди в богатых одеждах. Одни просто глазели на богатый выезд, нечасто видят тцара, другие же прислушивались, что скажет Его Величество.

— А где этот, — спросил Мрак недобро, — твой друг... теперь бывший?

Из толпы услужливо вытолкнули хорошо одетого человека. Падать на колени золотых дел мастер не стал, но поклонился почтительно, а в лице его был только стыд, но не было страха.

— Ну, — прорычал Мрак. — Признавайся! Почему не отдал чужое?

Золотокузнец поклонился, сказал с достоинством:

— Великий тцар, ты грозен... но я слышал, что ты смотришь на звёзды, а это значит, что ты должен знать высшую мудрость. Отвечаю тебе при всех, я отдал ему его проклятый камень! Причем, зная, что имею дело со скользким человеком, я отдал при свидетелях.