Перчатка для смуглой леди - [82]

— Боюсь, я не уполномочен делать подобные заявления по требованию частных лиц, — с необыкновенной дружелюбностью возразил Аллейн, — даже если они являются владельцами предприятия или собственности, особенно в случае смертельного исхода и подозрения на применение насилия, случившихся на территории собственности. Но с другой стороны, я, как уже говорил, буду рад выслушать любые вопросы, которые вы мне пожелаете задать.

И подумал: «Он как ящерица или хамелеон, короче, как животное, которое почти не мигает. Никогда не знаешь, когда последует бросок».

Мистер Кондукис не выразил ни согласия, ни возражения. Судя по его реакции, можно было предположить, что он вообще не слышал Аллейна.

— Вы считаете, — произнес он, — что смертельный исход и травма мальчика вызваны актом насилия?

— Да.

— И совершил его один и тот же человек?

— Да.

— У вас имеется обоснованное мнение, почему он это сделал?

— Мы пришли к некоей рабочей гипотезе.

— В чем она состоит?

— Я могу лишь сказать, что оба нападения явились следствием самозащиты.

— Самозащита человека, застигнутого в момент кражи?

— Видимо, да.

— Вы знаете, кто этот человек?

— Почти уверен, что знаю. Но утверждать наверняка не могу.

— Кто он?

— Об этом в интересах следствия я должен умолчать. Пока.

Мистер Кондукис в упор посмотрел на Аллейна, если взгляд абсолютно ничего не выражающих глаз, направленный на объект, можно назвать «взглядом в упор».

— Вы говорили, что хотели встретиться со мной? Зачем?

— По нескольким причинам. Первая касается вашей собственности — перчатки и документов. Как вам известно, их нашли, но, думаю, вы должны знать, как обстояли дела на самом деле.

И Аллейн поведал мистеру Кондукису историю о Джереми Джонсе и подмене. Он мог бы поклясться, что хозяин дома воспринял его рассказ со сладостным облегчением, словно преступник, услышавший об отсрочке приговора. Толстые белые пальцы разжались. Кондукис издал долгий, едва слышный вздох.

— Вы арестовали его?

— Нет. Разумеется, мы забрали перчатку. Она сейчас в сейфе Скотленд-ярда вместе с документами.

— Удивительно, как вы, суперинтендант уголовного розыска, могли хотя бы наполовину поверить его россказням.

— Тем не менее я склонен верить Джонсу.

— Тогда я склонен думать, что вы либо невероятно глупы, либо беспричинно уклончивы, и в любом случае некомпетентны.

Атака удивила Аллейна. Он не ожидал, что противник с неподвижными, почти немигающими глазами столь скоро перейдет к нападению. Словно почувствовав его реакцию, мистер Кондукис переложил одну ногу на другую и произнес:

— Я слишком сурово выразился, прошу прощения. Позвольте объяснить мою точку зрения. Разве вы не видите, что история, сочиненная Джонсом, — вынужденный экспромт? Он не подменял настоящую перчатку поддельной полгода назад. Он убил Джоббинса, был замечен мальчиком и попытался убить и его. В стычке он потерял копию, но, если бы ему не помешали, несомненно, положил бы ее в сейф, а настоящую перчатку он забрал и отнес в банк.

— Предварительно упаковав с тщательной предосторожностью в четыре слоя обертки и поместив в отдельную коробку, запечатав ее?

— Он мог сделать это ночью, прежде чем Джей вернулся домой.

— Мы можем порасспросить служащих в банке. Джонс говорит, что он клал перчатку на хранение шесть месяцев назад в присутствии свидетеля.

— Свидетель мог не знать, что сверток пуст.

— По более глубокому размышлению, — сказал Аллейн, — уверен, вы придете к выводу, что ваша теория несостоятельна. Она ведь и впрямь несостоятельна.

— Почему?

— Вам пояснить, сэр? Если, как Джонс утверждает, он забрал перчатку шесть месяцев назад и не собирался пока признаваться в обмане, у него не было ни малейшей необходимости в дальнейших действиях. Если мысль о краже пришла ему в голову недавно, он прекрасно мог бы совершить подмену во время извлечения реликвий из театрального сейфа, ответственным за которое наверняка бы назначили его. У него не было никакой нужды прокрадываться глубокой ночью в театр и рисковать быть пойманным. Да и зачем, скажите на милость, полгода назад он связался с крючкотворами из банка? Только для того, чтобы арендовать сейф и положить туда «куклу»?

— Он фанатик. Он прислал мне письмо с пространными рассуждениями о продаже вещей американским заказчикам. Он даже пытался, как мне сказали, добиться встречи со мной. Мой секретарь может показать вам письмо. Оно в высшей степени экстравагантно.

— Мне было бы интересно взглянуть на него.

Последовала короткая пауза. «Он грозный противник, но менее стойкий, чем я ожидал. Он сдает позиции».

— У вас есть еще вопросы? — осведомился Аллейн.

Неизвестно, являлись ли неожиданные паузы одним из стратегических приемов мистера Кондукиса. Как бы то ни было, в ответ на вопрос он погрузился в молчание, которое Аллейн выдержал с невозмутимым спокойствием. Освещение в длинной зеленой комнате изменилось, небо за окнами потемнело. Там, у окна, сидя за антикварным столиком, Перегрин Джей впервые увидел документы и перчатку. А напротив, с левой стороны у стены, под картиной — наверняка кисти Кандинского — стояло бюро времен Людовика …надцатого, из которого мистер Кондукис извлек реликвии. Фокс, сидевший поодаль и, как обычно, совершивший маленькое чудо и став невидимкой, негромко покашлял.