Пепел и роса - [53]

— Да, мой муж мне столько о Вас рассказывал. Оказывается, еще ребенком он мечтал Вам подражать в военном деле. — как бы еще вежливо послать?

— Да, трагическая утрата. — без особого сожаления промолвил он, продолжая изучать кружева на лифе. — Но Вы прекрасно справились со своей потерей… И жизнь сама подсказывает таким прекрасным юным женщинам — блистать, любить и быть любимыми.

Маслянисто блистающие глаза чуть поднялись, ровно до моих губ. Силен был порыв тремя словами указать маршрут пешего похода, но ведь не поймет. От оды в честь моей несравненной красоты и соблазнительного банковского счета я еле сбежала. Пару танцев проторчала за занавеской, пока один из лакеев с выправкой спецназовца наконец не поинтересовался все ли со мной хорошо.

Замечательно все, отвалил бы уже, любезный.

Пришлось выходить и строить глазки впечатлительным юнцам. Да хоть черту лысому, лишь бы от генеральских толстых пальцев подальше. Федя-Федя, на кого ты меня оставил? Отчего не предупредил, что будет так мерзко? А Петенька еще сокрушался, что я лишена столичных балов. Да с ним было куда лучше, чем здесь, пусть и призрак бедности уже начинал переминаться у порога.

21-го мая. Вторник.

Встали поздно с чудным утром. Имел доклады: Ванновского и Лобанова. В 11 1/2 поехали вдвоем к Ходынскому лагерю. У церкви были построены: рота Павловского воен. учил., 7-й гренадерский Самогитский полк, эскадрон Конно-Гренадерского п. и 1-й драгунский Московский полк. После молебна все части прошли отлично. Все принцы присутствовали. Вернулись к себе в 1 1/2 и завтракали. В 3 1/4 отправились в Александрию, где гуляли и пили чай. Обедали у Лихтенштейна в австр. мундирах. В 10 3/4 поехали на бал в Дворянское собрание; жара стояла ужасная. Остались недолго и вернувшись домой закусили вдвоем в безбелье.

Сегодня по месту массового убийства устраивали парад. Не перестаю поражаться выдержке организаторов: мало того, что за пару часов тогда вывезли все трупы и выстроили толпу так, словно ничего и не произошло (а ведь для многих так и было — что 700 убитых и 400 раненых в полумиллионной массе?), но спустя считанные дни по этому изрытому полю еще и солдат прогонят.

Зато ошибки учли и обошлось без происшествий. На этот раз Тюхтяев практически держал меня на расстоянии вытянутой руки и пусть почти не разговаривал на отвлеченные темы, одним глазом неотрывно следил. Он что, ожидает, что я прямо вот рукой махну и все люди смешаются в кровавую кучу? Только хотела съязвить, как по странному блеску глаз поняла, что и этот вариант он не исключает. А ведь он пашет не меньше графа, морщин прибавилось вполовину за эти дни, веки опухли, белки глаз испещрены красными ниточками.

— Что-то случилось, Ксения Александровна? — опасливо уточнил он, поймав мой взгляд.

— Нет-нет. — коснулась его ладони. Неприлично, но в толпе кто увидит? — Вы устали за этот месяц, хоть раз бы выспались.

Конечно, это почти как Олимпиаду в Сочи устроить. Только веселее: без интернета, сотовых и автопогрузчиков. Потянулась было дотронуться до лица, но вовремя одернула руку — это не Федя, он твоих порывов не поймет вовсе.

— Оставьте, Ксения Александровна, это, право, такие пустяки. — с улыбкой отмахнулся от титанической усталости.

Но лапку мою поднес к губам, причем не как обычно, а держа за кончики пальцев. Это что-то означает? Наверняка, но я эту азбуку до сих пор не освоила, а на балах любой флирт сворачивала в шутку.

Минуты три думала, что делать, и как правильно реагировать, краснела и хлопала глазами, а тут уже моего спутника дернули с очередным поручением. Пока он кратко, но емко донес неудовольствие до гонца, пока подошел еще один, другой, третий — все улеглось. Да и что я себе придумала? Этот-то человек-спецслужба. У него, небось даже мыши в доме отчеты пишут по использованному сыру.

* * *

Бал в дворянском собрании превосходил прочие. Сверкали драгоценности, мерились орденами мужчины и изяществом туалетов женщины. Я, наконец, встретилась с сеньором Карло.

— Доброго дня, графиня Ксения! — он прикоснулся к моей ладони. — Я счастлив знать Вас.

Мы улыбнулись: я — невинно, а он — проницательно.

— Даже в мои годы полезно порой встретить неприступную крепость. — продолжал он, выводя очередную фигуру вальса.

— Спасибо за цветы. Потрясающий воображение букет. — свернула я скользкую тему.

Я улыбалась до боли в скулах и танцевала, танцевала. Что угодно, лишь бы в голове сохранялся этот звенящий шум.

22-го мая. Среда.

Встали рано и к 9 ч. Собрались все на Ярославском вокзале. Поехали в Троице-Сергиевскую Лавру, куда прибыли в 11 час. Митрополит встретил крестным ходом у ворот и повел нас в собор. Была обедня, потом молебен, по окончании которого Аликс и я возложили заказанный нами покров на раку преподобного Сергия. На балконе, как всегда, сели за митрополичью трапезу. Покуривши на стене, отправились в знаменитую ризницу и затем в экипажах — в скит. Тут опять было угощение; из-за жары пили много меду. К 4 часам приехали на станцию и тронулись в Москву с образами, подношениями и массой изделий из кипариса. Духота была страшная в вагоне. Занимался с 6 ч. До 8 ч. Обедали у Мама и рано разошлись по своим квартирам.