Пепел державы - [6]
…Смеркалось, когда вдали показались купола Троице-Сергиева монастыря. Опадал мелкий снежок, возок ехал мимо бредущих на лыжах монахов в дорожных одеяниях, что также направлялись к обители.
"А ведь Тулупов и впрямь замахнулся сильно!" — подумал боярин Умной, отирая рукавом шубы запотевшее оконце. Он вспоминал о том, что Тулупов сумел "купить" и некоторых церковных владык — новгородского архиепископа Леонида, архимандрита Чудова монастыря Евфимия, архимандрита Симонова монастыря Иосифа… Вероятно, таких очень много, Умной и не знал всех. Но эти, словно голодные псы, с жадностью хватают все, что Тулупов и его окружение дарит им. Кажется, за серебро они готовы и свои обители продать, ежели придется. Они и митрополиту Антонию при случае нашепчут что надо (хоть он и не имеет значительного влияния при дворе, но все же!). Таких священнослужителей, алчных, жадных и сребролюбивых, Умной презирал, но отказываться от любой помощи, пусть и таких гнилых людей, было бы нынче глупо…
Келарь Троице-Сергиевой обители с поклоном встретил боярина Умного у ворот, куда вскоре неспешно вкатился его возок. Василий Иванович сам вынул из-под полы увесистый серебряный ларец, и келарь, протянув облаченные в грубые варежки руки, принял его и пробурчал:
— Что же так… на пороге… боярин?
— Уезжать надобно, — ответил Умной-Колычев, вперив очи в скуластое обветренное до красноты лицо монаха. — Доложи игумену о моем вкладе да проси братию молиться обо мне.
Келарь утвердительно закивал и спросил, шмыгнув носом:
— Исполню. Быть может, откушаешь чего с дороги, Василий Иванович?
Умной улыбнулся и, перекрестившись, грузно сел обратно в возок.
— Благодарю тебя. Прощай! — крикнул он и хлопнул дверцей. Удерживая ларь одной рукой, другой келарь перекрестил боярина, что-то тихо бормоча себе в бороду. Продрогший возница свистнул, взмахнул плетью, и покатился возок прочь из обители.
В последнее время сердце неустанно чуяло беду. Словно гроза какая-то надвигается незримо, и что принесет она — одному Богу известно. Может, оно и не так — придворный астролог Елисей Бомелий, с коим так тесно дружит боярин Умной, говорит, что звезды сулят боярину большую удачу. Василий Иванович всегда завороженно слушал предсказания астролога, отринув мысли о том, что сие — большой грех. Что может быть правдивее древних звезд, что, наверное, давным-давно предрешили судьбу каждой живой твари?
Бомелий, будучи личным лекарем и предсказателем государя, пользовался его безграничным доверием. Умной не мог не завести дружбу с этим человеком — ему всегда можно было нашептать что-то угодное боярину, что Бомелий выдал бы государю как волю высших сил. Каждую такую просьбу боярин подкреплял увесистым кошелем с серебром.
Нет, Бомелий не был посвящен в подробности заговора, что создают Умной, Тулупов и Протасий Захарьин — так надежнее! Но держать его подле себя было необходимо. Будет полезен!
И все же отчего так тревожно? Сердце так и заходит стуком, словно остановится сейчас…
…Боярин Умной не ведал, что в это самое время схваченного на границе с Литвой астролога Бомелия везли связанным в Москву, к самому государю, что заподозрил лекаря в государственной измене.
Тем временем в далекой от Москвы крепости Орел едва ли не всем городским посадом справляли свадьбу. Кузнец Архип, за свою долгую жизнь хлебнувший немало горя и уже набравший порядочно седины в черную бороду, наконец-то дождался радости — дочь Аннушку замуж выдавал[4]…
Бабы наперебой только и говорили о том, какой красавицей выросла дочь кузнеца, обсуждали жениха, мол, кто таков?
— Ратник вроде, из сынов боярских! — отвечали знающие. — Тута служит, в Орле!
— Ратник! Чай, не из холопов!
— Не холоп! К тому ж приданым, видать, кузнец не обделит!
Пока по городу текли молва и пересуды, в доме Архиповом была страшная суета. Жена Архипа, Белянка, вся окрыленная, не чуя усталости, только успевает тыльной стороной ладони убирать со взмокшего лба выпавшие из-под плата пряди волос, стряпает и поглядывает на печь, где в бадьях, шипя и бурля, доваривалось пиво. Аннушка, словно и позабыв о своем волнении, помогает матери тут же. Здесь и бабы-соседки помогают печь и стряпать. Среди них и Матрена, вдова убитого в битве при Молодях плотника Ильи, мать погибшего там же прежнего жениха Аннушки — Семена. По-прежнему облаченная в черные одежды, сейчас, за делом, она обсуждает с бабами городские сплетни, смеется, журит или нахваливает невесту, разделяя со всеми общую радость. Но горе уже не отпускает Матрену, и иной раз она, словно опомнившись, безучастно глядит на эту праздничную суету, на повзрослевшую уже Анну, что выходит замуж не за Семена, и ее охватывает щемящая, страшная тоска, с коей она живет уже без малого два с половиной года. Всегда внимательная ко всем Белянка тут же замечает это, бросит дело, подойдет, обнимет, скажет ласковое слово, и вот Матрена, утирая слезы, вновь улыбается, отмахивается рукой.
За стеной, поодаль от этой суеты, завершив все свои дела, сидит Архип перед открытым деревянным ларцом, крепкий, с пышной пепельной бородой, заплетенной книзу в косицу, с убранными в хвост волосами. Тускло мерцают в полутьме монеты, отложенные на столь важный день. Архип даст много серебра, даст коня и дорогих тканей, дабы не осрамиться. Как-никак, а единственную дочь замуж выдает! Он был доволен, что, несмотря на все беды, что пережила его семья за все эти годы, добро удалось заработать, накопить, сохранить. И сейчас он вспоминал, как еще мальчиком брел из сгоревшей Москвы в далекий Новгород, побираясь и голодая. Как оборванного, полуживого его подобрал новгородский кузнец Козьма, ставший для него вторым отцом и передавший ему свое ремесло…
Последние годы правления Иоанна Грозного. Русское царство, находясь в окружении врагов, стоит на пороге гибели. Поляки и шведы захватывают один город за другим, и государь пытается любой ценой завершить затянувшуюся Ливонскую войну. За этим он и призвал к себе папского посла Поссевино, дабы тот примирил Иоанна с врагами. Но у легата своя миссия — обратить Россию в католичество. Как защитить свою землю и веру от нападок недругов, когда силы и сама жизнь уже на исходе? А тем временем по уральским рекам плывет в сибирскую землю казацкий отряд под командованием Ермака, чтобы, еще не ведая того, принести государю его последнюю победу и остаться навечно в народной памяти. Эта книга является продолжением романа «Пепел державы», ранее опубликованного в этой же серии, и завершает повествование об эпохе Иоанна Грозного.
Первая половина XVI века. В Москве подрастает сын великого князя Василия III – Иоанн. Но с кого будущему правителю брать пример? Москва, считающая себя Третьим Римом, больше похожа на Вавилон, где предательство, убийство и прелюбодеяние не в новинку. Боярство уподобилось зверям, грызущимся меж собою, но что поделать, если на зверей опирается государев трон. Ещё в малолетстве Иоанн слышал от няньки: «Чтобы тебя боялись, Ванюша, нужно быть сильным», и он понял: великая сила нужна, чтобы переменить устоявшийся порядок, когда «на боярах держится вся власть».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.