Пепел державы - [101]
В середине ноября шведы бросились на штурм — под грохот барабанов, увязая в глубоком снегу, они двинулись к стенам, таща лестницы. Едва они приблизились, грянула целая череда пищальных выстрелов, и шведы, падая один за другим, теряли строй, расползались, но продолжали идти. Еще несколько залпов окончательно разметали толпу наступающих, и воины, уже не слушая командиров, падая в снег, ползли в ужасе назад, побросав лестницы. Атака захлебнулась, и наблюдавший за сражением Дидерик Анрец велел протрубить отступление.
Более ста человек потеряли шведы в попытке взять Падис приступом. Из переполненного лазарета слышны громкие стоны и крики десятков раненых. Озлобленные и уставшие, шведы продолжили осаду…
Отражение последнего приступа старик Чихачев еще смог возглавить, но после того, истощенный голодом, слег в своей воеводской избе. Усохший, одряхлевший, изможденный цингой и голодом, он в полузабытьи лежал под овчиной. Глаза старика закрыты, но его слух улавливает раскатистый гром пушек, от ударов снарядов по уже изрядно потрепанным укреплениям дрожали стены избы, на столе, подрагивая, звенела глиняная утварь. Завтра надобно найти силы, дабы вновь возглавлять гарнизон, командовать, ободрять, приказывать. Но сил с каждым днем было все меньше.
Все изначально пошло не по плану. В первые же дни осады в крепости начались пожары, и амбар со всеми продовольствиями, которые Чихачев планировал растянуть на полтора месяца осады, сгорел. Погиб весь хлеб, весь! До сих пор от этой мысли было больно. И сейчас его воспаленный от изнурения и голода ум все больше подозревал, что амбар подожгли местные жители, которые хотят предаться шведам. Но, видимо осознав, что даже при отсутствии продовольствия русские не сдадут крепости, они, подобно крысам, начали перебегать в шведский лагерь, соорудив тайные ходы. Несколько таких ходов были найдены ратниками и уничтожены. Перебежчикам грозила смертная казнь, ибо Чихачев не отделял их от тех, кто, желая сдать крепость врагу, уничтожил хлеб и тем самым обрекал всех (и себя самих!) на страшную, голодную смерть…
В первый же день после того, как уничтожены были припасы, Чихачев приказал забивать лошадей, дабы суметь всех прокормить. За неделю несколько сотен человек съели всех коней, что находились в крепости, не оставив ни шкур, ни внутренностей. Коней убивали и свежевали прямо на улицах, и делали это непрерывно, за исключением начала обстрелов — тогда все неслись в укрытия, а туши коней оставались лежать на окровавленных улицах, заметаемых снегом. Чадили костры, ратники кормили себя и мирных жителей, коих изрядно набилось из опустошенных мором окрестных деревень. Чихачев наблюдал за этой жуткой сценой истребления лошадей. Кровавая грязь чавкала под сапогами, тяжелый запах убоины стоял над крепостью. Истерзанные и еще не освежеванные туши лежали всюду, залитые кровью ратники возились возле них, любопытные детишки оравами собирались глазеть на лошадиные внутренности, пока кто-нибудь из ратных не прогонял их с плетью в руке…
В декабре Чихачев слег и уже не вставал. Неизвестно, кто управляет крепостью сейчас, но для него, ослабшего и думающего только о еде, это не имело никакого значения…
…После лошадей принялись за немногочисленных собак и кошек, живущих в крепости. Их отлавливали уже отдельно мирные жители и ратники — людей нечем больше было кормить. И вскоре во всей крепости нельзя было найти ни одну собаку или кошку.
Чихачев вспоминал, как священнослужители, тесно обступив котел, вгрызались в вареные куски собачатины. Они съели ее так быстро, что, когда воевода подошел к ним, котел был уже пуст…
Сейчас, когда он, полумертвый, вспоминал об этом, ему становилось тошно. Господи, дай сил! А как забыть испеченный из толченых сена и соломы хлеб, который невозможно было проглотить? Этот хлеб — последнее, что ел старик, и это было, кажется, неделю назад.
Тогда же, неделю назад, к нему прибежала крестьянка-эстка, кою упорно не хотел пускать верный слуга и страж воевода. Растрепанный, едва живой, Чихачев принял ее, найдя в себе силы лишь сесть на край своей невысокой полати и свесить ноги. Женщина бросилась на колени, билась и выла, рвала на голове седые волосы. Отупевшим взглядом Чихачев глядел на нее, уже не пытаясь разобрать, что она хочет сказать. Слуга как мог переводил, склонившись над ухом старика. Оказалось, ее сын погиб при последнем обстреле — осколок ядра ранил мальчишку, и он вскоре умер на руках матери. У голодной женщины не было никаких сил, чтобы похоронить его, и двое ратников предложили ей свою помощь. Только хворь и слабость не позволили ей сразу пойти вслед за ними — ратники обещали выкопать яму под разрушенной башней, и когда женщина дошла до условленного места, ни ратников, ни ямы, ни тела ее сына здесь не было. Тщетно она, теряя последние силы, носилась по крепости и искала тело сына, уже осознавая страшное, и оказалась права — соседи сообщили, что ратники давеча варили в котле что-то мясное, ибо аромат наваристой похлебки распространился едва ли не по всей крепости.
Чихачев кивнул безразлично, туманно пообещав женщине найти виновных, на более у него не хватило сил. Снова валясь на свою полать, он смутно слышал, как слуга отволакивает прочь ревущую бабу, и успел подумать, прежде чем снова впасть в беспамятство, что ратники должны как-то кормиться. Ибо он знал, что в лютую зиму они съели свои сапоги и теперь ходят все в тряпичных обмотках, которые не спасают от обморожения. Они объели даже всю кожу на уже ненужных седлах, и, кажется, выели всю солому.
Первая половина XVI века. В Москве подрастает сын великого князя Василия III – Иоанн. Но с кого будущему правителю брать пример? Москва, считающая себя Третьим Римом, больше похожа на Вавилон, где предательство, убийство и прелюбодеяние не в новинку. Боярство уподобилось зверям, грызущимся меж собою, но что поделать, если на зверей опирается государев трон. Ещё в малолетстве Иоанн слышал от няньки: «Чтобы тебя боялись, Ванюша, нужно быть сильным», и он понял: великая сила нужна, чтобы переменить устоявшийся порядок, когда «на боярах держится вся власть».
Последние годы правления Иоанна Грозного. Русское царство, находясь в окружении врагов, стоит на пороге гибели. Поляки и шведы захватывают один город за другим, и государь пытается любой ценой завершить затянувшуюся Ливонскую войну. За этим он и призвал к себе папского посла Поссевино, дабы тот примирил Иоанна с врагами. Но у легата своя миссия — обратить Россию в католичество. Как защитить свою землю и веру от нападок недругов, когда силы и сама жизнь уже на исходе? А тем временем по уральским рекам плывет в сибирскую землю казацкий отряд под командованием Ермака, чтобы, еще не ведая того, принести государю его последнюю победу и остаться навечно в народной памяти. Эта книга является продолжением романа «Пепел державы», ранее опубликованного в этой же серии, и завершает повествование об эпохе Иоанна Грозного.
В очередной том данной серии включены два произведения французского романиста Мориса Монтегю, рассказывающие о временах военных походов императора Наполеона I. Роман "Король без трона" повествует о судьбе дофина Франции Луи-Шарля - сына казненного французского короля Людовика XVI и Марии-Антуанетты, известного под именем Людовика XVII. Роман "Кадеты императрицы" - история молодых офицеров-дворян, прошедших под знаменами Франции долгий и кровавый путь войны. Захватывающее переплетение подлинных исторических событий и подробное, живое описание известных исторических личностей, а также дворцового быта и обычаев того времени делают эти романы привлекательными и сегодня.Содержание:Король без тронаКадеты империатрицы.
Висенте Бласко Ибаньес (1864–1928) — один из крупнейших испанских прозаиков конца XIX — начала XX в. В мастерски написанных произведениях писатель воссоздал картины, дающие представление о противоречиях жизни Испании того времени. В данном томе публикуется его знаменитый роман «Куртизанка Сонника», рассказывающий об осаде в 219 г. до н. э. карфагенским полководцем Ганнибалом иберийского города Сагунта, ставшего римской колонией. Ганнибал решает любой ценой вернуть Сагунт под власть Карфагена, даже если придется разрушить город.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
В книгу известного советского писателя входит повесть о просветителе, человеке энциклопедических знаний и интересов, участнике войны за независимость США Федоре Каржавине «Волонтер свободы» и повести об известных русских флотоводцах А. И. Бутакове и О. Е. Коцебу «На шхуне» и «Вижу берег».
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.