Пепел державы - [100]
Страшные вести приходят из Ливонии. Молвят, видели люди кровавую хвостатую звезду в небе, что предвещала беду, разорение и мор, и что чума вскоре выкосила всю Ливонию, где все города и деревни завалены мертвецами, и теперь "черная смерть" движется в Эстляндию. Отсюда еще одна беда — из-за чумы и значительной утраты крепостей уцелевшие русские твердыни в Эстляндии и Ливонии, отрезанные от нынешних границ России, перестали снабжаться съестными припасами. Чихачев вспоминал осмотренные им полупустые амбары и понимал, что ежели шведы возьмут в осаду крепость, то припасов хватит не больше, чем на месяц. А ведь здесь оставались еще мирные жители, коих также надлежало кормить! Необходимо урезать норму корма, но близится зима, и недоедание станет смерти подобно. Глядя со стены в пугающую черную пустоту, старый воевода, кутаясь в полушубок, поежился от пронизывающего холода и страшной неизвестности грядущего.
Старый воевода не ошибся — к концу октября один из шведских полков, посланных Делагарди, подступил к Пади-су. Здесь он был усилен выступившими из Ревеля шведскими и немецкими ландскнехтами. Колючий снег мел косо и густо, и за белой пеленой уже слышались командные крики шведов и гул разбредшегося по округе многолюдного войска.
Чихачев в облепленном снегом тулупе вышел к выстроившемуся гарнизону и, вглядываясь в лица ратников, кои с замиранием сердца взирали на любимого своего воеводу, молвил:
— Братцы! Дети мои! Настал и наш черед постоять за землю нашу! На моем веку шведов не раз били, отчего и теперь не побьем?
Лишь сотня воинов стояли перед ним, и больше половины — молодые мальчишки, пришедшие на смену сгинувшим в бесчисленных боях опытным ратникам. Многим из них ни разу не довелось участвовать в сражениях, и Чихачев видел, как с запавшими лицами, опустив головы, трясутся они в строю. И он, расхаживая, оправлял заснеженную бороду и говорил:
— Припасов у нас мало, сыны мои, хоть мужественно и безропотно приняли решение мое урезать вам корм, его надолго не хватит! Подмога к нам не придет, погнали ляхи наших далече отсюда! — Он указал одетой в рукавицу рукой куда-то в сторону. — Ведаем, что от шведов добра нам не ждать и отходить нам некуда! Так, быть может, покоримся воле Божьей и сделаем то, что должно?
Обернувшись и подняв голову, он поглядел на громаду строенных им стен, грозно возвышающихся на фоне снежной пелены.
— Содеял я все, что в силах моих, дабы защитить вас, дети мои! — сказал он, обращаясь не то к гарнизону, не то к крепостным укреплениям. Голос его осекся, в глазах показались слезы, он обернулся к ратникам своим и, сняв рукавицу, сжал все еще крепкий кулак и, воздев его, произнес:
— Стоять нам здесь насмерть! Так, покажем, быть может, тем, кто от ляхов бежит, как на Руси за Родину умирают?
Ратники, обнажив оружие, закричали громкое "стоять будем!", поддерживая своего воеводу. Иные падали пред ним на колени и кланялись. Утирая слезы, Чихачев с гордостью поглядел на своих ратников и кивнул:
— Быть посему!
Позже шведы отправили переговорщика, который верхом подъехал к закрытым воротам крепости и выстроившимся на стене ратникам принялся объяснять на ломанном русском языке, что сопротивление бесполезно, сюда идет еще более крупное войско и лучше сразу сдаться на милость победителя.
— Глянь-ка, ребята, нос какой отрастил, — хохотали на стене русские, глядя на яркое красное платье посланца.
— А голосистый какой! Карлуха!
— Ну-ну! Не разобрать ни черта, чего он там лопочет!
— А он по-нашему молвит, иль как, братцы?
— Да никак! Надоел! — окончил шутливые разговоры сослуживцев немолодой рослый стрелец, вскинул пищаль, прицелился. Грянул выстрел, выкрики шведского переговорщика смолкли. Ратники ринулись к краю стены, высунулись поглядеть — тело в цветастом платье лежало в снегу, заливая его кровью, а в сторону шведского лагеря, бросив убитого хозяина, с истошным ржанием неслась испуганная лошадь.
Вскоре ударили с грохотом шведские пушки, содрогнулись стены, но ядра не причиняли особого вреда — знатно воевода Чихачев подготовил свою твердыню. Когда пушечная канонада прекратилась, он сам поднялся на стены, поглядеть на повреждения от ядер, коих толком не наблюдалось за исключением нескольких вмятин и сколотых зубцов. Радостно похлопал он по каменной кладке, словно хвалил послушное дитя и, глянув в сторону чернеющего вдали шведского лагеря, погрозил кулаком.
Не решаясь взять неприступную крепость, шведские военачальники Дидерик Анрец и Аренд Ассериен приказали обложить ее, дабы взять измором. Знали о слабом снабжении русских крепостей в опустошенной болезнями и войной Эстляндии!
С наступлением ноября, завывая, с моря непрерывно дули пронизывающие холодные ветра. Чем дольше находилось шведское войско в заметаемом колючим снегом лагере, тем ожесточеннее и чаще происходили обстрелы крепости. Уже сбиты были едва ли не все башни, уже во многих местах расползлись широкие трещины в стенах.
Тогда же в шведском стане появлялись первые перебежчики — устрашенные мирные жители сбегали из крепости к противнику и просили одного — хлеба.
— Амбары пусты, защитники страшно изнурены, нигде нет ни крошки, — докладывали перебежчики и получали за сии драгоценные сведения по миске густого горячего варева.
Последние годы правления Иоанна Грозного. Русское царство, находясь в окружении врагов, стоит на пороге гибели. Поляки и шведы захватывают один город за другим, и государь пытается любой ценой завершить затянувшуюся Ливонскую войну. За этим он и призвал к себе папского посла Поссевино, дабы тот примирил Иоанна с врагами. Но у легата своя миссия — обратить Россию в католичество. Как защитить свою землю и веру от нападок недругов, когда силы и сама жизнь уже на исходе? А тем временем по уральским рекам плывет в сибирскую землю казацкий отряд под командованием Ермака, чтобы, еще не ведая того, принести государю его последнюю победу и остаться навечно в народной памяти. Эта книга является продолжением романа «Пепел державы», ранее опубликованного в этой же серии, и завершает повествование об эпохе Иоанна Грозного.
Первая половина XVI века. В Москве подрастает сын великого князя Василия III – Иоанн. Но с кого будущему правителю брать пример? Москва, считающая себя Третьим Римом, больше похожа на Вавилон, где предательство, убийство и прелюбодеяние не в новинку. Боярство уподобилось зверям, грызущимся меж собою, но что поделать, если на зверей опирается государев трон. Ещё в малолетстве Иоанн слышал от няньки: «Чтобы тебя боялись, Ванюша, нужно быть сильным», и он понял: великая сила нужна, чтобы переменить устоявшийся порядок, когда «на боярах держится вся власть».
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.