Пенсионер. История первая. Дом в глуши - [35]

— Да. Официально орден борется с преступностью. Премии за убийство бандитов и всё такое. Тогда, может, отдать её им и дело в шляпе?

— Прости, Питер, но Роза мне нужна. Более того, мне надо чтобы она призналась в своём преступлении. Её надо допросить. И допросить так, чтобы она ничего не смогла скрыть. Благодаря тебе и твоей мамбе я смогу почувствовать прямую ложь. Но узнать правду выше моих сил.

— Возьми пятицветик.

Я вопросительно посмотрел на собеседника.

— Пятицветная орхидея. Растёт в джунглях на лианах. Вся полиция Дагомеи использует экстракт пятицветика в качестве сыворотки правды. Пятипроцентный раствор на три часа отбивает волю и человек рассказывает всё, о чём его спросят.

— Браво, Питер! Ты гений! — у меня мелькнула совершенно авантюрная мысль. — Пригрози ей использованием пятицветика и Роза признается в краже, обещаю. Дай ей десяток листов бумаги и три дня срока, и ты получишь увлекательную детективную повесть. Просто скажи, что, если через три дня она не опишет всю свою грешную жизнь, ты вколешь ей пятицветик.

— Что же она на самом деле натворила? Я так понимаю, что-то страшное, раз предпочтёт признаться в краже, лишь бы не допрашивали под пятицветиком. Но, Стринг, это уже твою дело. Я предпочту всего этого не знать. А потом её куда?

— Отдадим Ордену. Пусть они с ней разбираются.

Я довольно хлопнул ладонью по столу. Ещё один кусочек мозаики встал на своё место. Теперь далее.

— Скажи, Питер, ты не знаешь, никто в Лимпо не сдаёт дом? Неудобно как-то занимать служебное жильё представителя Ордена.

— Неудобно? — Начальник полиции удивлённо поднял брови, — а, по-моему, наоборот. Мэри расцвела, когда вы с девочками к ней въехали. Она так хотела сексуальных приключений…

— Ей, может, и удобно, а нам — нет. Мы там как в гостях. Уж лучше снять домик и жить спокойно.

— Не надо снимать. На северной окраине, у казарм колониальной пехоты, стоит биологическая станция Кейптаунского университета. Раньше там работали супруги Валенштедт, мир их праху. Когда ещё университет пришлёт к нам новых биологов, а станция стоит бесхозная. Если вы её займёте, все будут только рады.

— А там хоть жить-то можно?

— Съезди, посмотри, — предложил Питер и, глядя на моё вытянувшееся от удивления лицо, успокоил. — Можно, можно. Нормальный жилой дом. Даже с садом. Тебе понравится.

Надо бы съездить посмотреть на эту станцию, потом уже перевозить имущество и девушек. А то вдруг там какая-нибудь лаборатория, совершенно непригодная для жилья. Или рассыпалось всё в труху. С такими мыслями я подошёл к Ниве и взгромоздился за руль.

Стоило выехать со двора, как сзади на сиденье послышалась возня и в зеркале появилась всклокоченная рыжая голова.

— Смит уехал?

— Жанна, ты что, всё это время под сиденьем проторчала?

— Ничего смешного. Ты представляешь, что он бы со мной сделал?

— Так это был тот самый Смит, с Дельты?

— А кто же ещё. Я едва его заметила, сразу нырнула сюда и даже дышать боялась. Как ты говоришь, не отсвечивала.

— Можешь начинать дышать. Все уехали. Из девочек на месте были только Фарида и Анжи. Но Анжи решила остаться в Лимпо, целая депутация за неё просить приходила. Меня даже чуть не застрелили. Так что Смиту осталась одна Фарида.

— Нужна ему эта Фарида, — Жанна фыркнула. — Он за мной приезжал.

— Не только. Думаю, что ещё и за Розой.

— А что Роза? Зачем ему роза? Он что, флорист?

Мы синхронно улыбнулись.

— Гена, а куда мы едем?

— Смотреть наш новый дом.

— Товарищ Сухов, ты что, купил здесь дом?

— Всё прозаичнее. Начальник полиции предоставил нам служебное жильё.

— Тюрьму что ли?

— Ну почему сразу тюрьму? И вообще, это служебное жильё не от полиции, а от Кейптаунского университета. Биологическая станция. Она уже два года, как пустует — станция есть, а биологов нет. Вот нам и предложили там пожить, чтобы здание без ухода совсем не развалилось.

Не позже, чем через десять минут мы приехали к большому двухэтажному дому, окружённому оранжереями. Было заметно, что дом пустует. Вдоль стены ветер намёл кучу листьев и мусора, краска на двери и окнах облупилась, но в остальном всё было хорошо. Даже стёкла оранжерей были целы.

Замка во входной двери не было. Внутри пахло пылью, полы скрипели под ногами, но жить в доме было можно. Если запустить сюда бригаду моих девушек, вооружённых тряпками, через полдня дом примет обжитой вид. А мне за это время несложно будет подтянуть то, что болтается и починить то, что сломалось. Я вышел обратно, загнал машину во двор и сразу за углом увидел отличную стоянку на две машины, засыпанную щебнем, и перекрытую от солнца посеревшим соломенным навесом. От неё в дом вела задняя дверь. Тоже без замка.

— Вылезай, шпиёнка. Здесь никто не видит, пошли в дом.

— Жанна, а как долго идёт телеграмма в Русскую Республику? — Спросил я, едва мы успели войти внутрь.

— Какая телеграмма? — не поняла Жанна.

— Ты мне сказала, что ходила в Фиссу отправить сообщение на Родину. Как долго оно идёт?

— А, вон ты о чём. Мелинда с караваном везёт сообщения в Лумумбу, когда едет за товаром. А там уже есть наши, они сразу же радируют в Демидовск. Иногда отвечают тут же и она привозит ответы обратно. Но мне не повезло. Пока Демидовск передаст мой текст в институт, пока те напишут ответ… Так что, ответ мне придёт через неделю, когда Мелинда снова за товаром соберётся.