Пенрод - [56]

Когда Пенрода представили гостю, на лице его, обычно открытом, появилось выражение, которое мистер Скофилд истолковал, как фанатичное упрямство. Что касается миссис Скофилд, то, едва взглянув на сына, она вознесла Создателю безмолвную мольбу о спасении. Зато галантный мистер Кинослинг по-прежнему чувствовал себя превосходно. Угрюмые, исполненные подозрительности взгляды Пенрода он расценивал по-своему, и они показались ему добрым знаком. «Раз младший брат рассматривает меня с таким любопытством, значит, в семье уже всерьез обсуждают мою женитьбу на Маргарет», – подумал он и настроение его поднялось еще больше. Он даже погладил Пенрода по голове, хотя голова эта, в силу многих причин, сейчас не очень подходила для подобных нежностей. Во всяком случае, никто не мог гарантировать полной безопасности тому, кто отважится на этот шаг. Пенрод мгновенно учуял нового врага.

– Ой, какой дивный паренек! – засюсюкал мистер Кинослинг. – Ну, как мы поживаем? Уверен, мы станем закадычными дружками!

Надо заметить, что мистер Кинослинг не только произносил сюсюкающие речи, но и до полнял их соответственной дикцией. На слух его обращение к Пенроду звучало так: «Ой, какой дивный пайенек! Ну, как мы позиваем? Увейен, мы станем закадысными дьюзками!» Нет ничего удивительного, что подозрительно настроенный «дивный паренек» расценил тираду мистера Кинослинга, как новое оскорбление. Теперь его манеры и выражение лица могли бы вселить еще меньше надежды тому, кто рвался стать его «закадычным дружком», и миссис Скофилд поспешила позвать всех к столу. Маленькая процессия послушно направилась в столовую.

– Какой прелестный сегодня выдался день! – восторженным и, одновременно сдержанно-благовоспитанным тоном произнес мистер Кинослинг вскоре после того, как все уселись за стол. И, озарив лицо благосклонной улыбкой, обратился к Пенроду, который сидел напротив: – Наверно, маленький джентльмен в такой чудесный денек не упустил прекрасной возможности позаниматься спортом на открытом воздухе? Все школьники, кажется, так поступают во время каникул, а?

Пенрод отложил вилку и, с разинутым ртом, уставился на мистера Кинослинга.

– Положить вам еще кусочек куриного филе? – поспешно и громко осведомилась миссис Скофилд.

– Чудесный! Чудесный! Чудесный день! – воскликнула Маргарет тотчас после того, как голос матери начал затухать.

– Превосходный! Превосходный! Превосходный! – снова вступила миссис Скофилд. Беглого взгляда на Пенрода было совершенно достаточно; она поняла, что он намеревается что-то сказать, и полным энтузиазма голосом продолжила начатую мысль: – Да, превосходный, превосходный, превосходный, превосходный, превосходный, превосходный!

Пенрод захлопнул рот и откинулся на спинку стула, подарив, таким образом, своим родственникам минуты драгоценного отдыха.

У мистера Кинослинга стало совсем хорошо на душе. В этой семье он чувствовал себя все лучше и лучше. А готовность, с которой обе женщины откликались на его восторженные речи, особенно пришлась ему по сердцу. Он грациозно коснулся холеной рукой своего высокого и бледного лба и снисходительно улыбнулся.

– Лето – пора отдыха для детишек, – изрек он приторным голосом. – Что может быть лучше жизни паренька! Он резвится, он легок, раскован, и ничто ему не мешает наслаждаться обществом своих юных дружков. Все пареньки резвятся со своими дружками. Они толкаются, борются, дерутся, но так бережно, словно понарошку. Это, знаете, такие безобидные потасовки. Они только укрепляют паренькам мышцы и никому не приносят вреда. От них одна польза. Они воспитывают в пареньках дух рыцарства! Детишки все очень быстро усваивают. Они даже не замечают, как постигают замечательные истины. Они прекрасно усваивают понятие «благородство обязывает». Они усваивают правила своей касты и знают, что такое благородное происхождение. И что такое принадлежность к хорошей семье. Когда они играют в свои игры, они учатся проявлять вежливость друг к другу. А в других играх они учатся проявлять заботу. Так что, все их развлечения и радости несут в себе пользу. Я с удовольствием участвую в этих ребячьих забавах всегда, когда могу. Мне так симпатичны эти наивные беседы, здоровые радости. И я всегда стараюсь помочь им в их милых трудностях. Видите ли, я понимаю их мир. А это, осмелюсь заметить, не так-то легко. Они такие забавные, эти пареньки и девчушки!

Он одарил каждого из сидящих за столом лучезарным взглядом и, наконец, остановив глаза на Пенроде, спросил:

– А что вы думаете по этому поводу, маленький джентльмен?

Тут мистер Скофилд громко кашлянул.

– Еще кусочек цыпленка, а? Дайте, я вам положу!

– Кусочек цыпленка! – с мольбой в голосе подхватила Маргарет. – Еще только один кусочек! Ну, пожалуйста! Прошу вас!

– Прекрасный, прекрасный! – начала свое миссис Скофилд. – Пре-красный! Пре-красный! Пре-красный! Прекрасный…

Неизвестно, насколько понравилось лицо Пенрода мистеру Кинослингу. Вполне вероятно, что эта гримаса показалась ему знаком почтения к его особе. А, может быть, он вообще не заметил ничего странного, ибо полностью был поглощен собой. Он и вообще-то отличался самовлюбленностью, а сейчас его задача усложнилась. Он одновременно вещал и упивался собственным красноречием, и больше ни на что не обращал внимания. Кроме того, странные выражения на лицах мальчиков взрослые часто игнорируют, что порой приводит к совершенно неожиданным происшествиям. Как бы там ни было, выражение лица Пенрода, посеявшее такой переполох среди родственников, по-прежнему ничуть не смущало мистера Кинослинга.