Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность - [57]

— Знаю. И тем не менее пришлось поступить именно так. Перед глазами до сих пор стоит бедняжка Эсмеральда. Смотрит на меня, как те несчастные убитые девушки. Я просто не могла этого больше выдержать, вот и выбросила это чудесное изумительное платье за борт!

— Нет, только не это!

Миссис Диллингтон-Блик хихикнула:

— Нет. Нет, конечно. Я его не выбросила.

— Тогда отдали кому-то?

— Джемайма вполне бы могла в нем плавать. Но как-то не представляю мисс Эббот или миссис Кадди танцующими фламенко в этом платье.

Тут снова возник Дейл. Он шел от бассейна в плавках-шортах «Палм Бич» и выглядел как на рекламе какого-нибудь роскошного лайнера.

— Эх вы, пара бездельников, — в сердцах произнес он и торопливо сбежал на нижнюю палубу.

— Мне надо пойти переодеться, — вздохнула миссис Диллингтон-Блик.

— Но не в испанское платье?

— Боюсь, что нет. Простите, если вас разочаровала. — Она протянула прелестные маленькие ручки, и Аллейн помог ей подняться.

— Что ж, — протянул он, — очень жаль, что мы никогда не увидим его.

— О, я бы не была так уверена в этом, — миссис Д.-Б. снова хихикнула. — Я ведь еще могу и передумать. Что если найдет вдохновение?

— Потанцевать в лунном свете?

Несколько секунд она стояла неподвижно, словно окаменела, затем одарила его самой ослепительной из своих улыбок.

— Как знать, как знать? — заметила миссис Диллингтон-Блик.

Аллейн проводил ее глазами. Она прошла по палубе и скрылась за дверью в салон.

— «… Думаю, ты согласишься, — писал инспектор тем же вечером жене, — что эта на первый взгляд второстепенная информация дает определенный повод для беспокойства».

IV

«Мыс Фаруэлл» плыл вдоль западного побережья Африки и вошел в климатическую зону, которая способна вытянуть все силы из людей неподготовленных. Жаркий ветер, дующий с побережья, действовал на нервы и был насыщен загрязнениями. Воздух казался серым от пыли, это мутное облако затеняло солнце, но не преуменьшало силы его лучей. Мистер Мэрримен даже умудрился обгореть. Видно, у него была температура, но он отказывался принимать какие-либо меры. Члены команды заболели дизентерией, похоже, та же болезнь началась и у мистера Кадди, который зачастил к Тиму за консультациями, мало того, описывал малоприятные симптомы любому, кто соглашался его выслушать.

Обин Дейл стал пить гораздо больше, ну и выглядел соответственно, тем же самым занимался и капитан Баннерман, что изрядно беспокоило Аллейна. Капитан был тяжелым запойным пьяницей и становился все более несговорчивым в разгар этих запоев. Он отвергал любую попытку Аллейна обсудить порученное ему расследование и сердито бубнил одно и то же: никаких убийц и лунатиков на его корабле нет и быть не может. Он становился все более угрюмым, замкнутым и тупел с каждым днем.

Мистер Макангус, напротив, стал невероятно разговорчив и зачастую терялся в лабиринте совершенно нелогичных умозаключений.

— Он страдает, — сказал Тим, — словесной дизентерией.

— Что касается мистера Макангуса, — откликнулся Аллейн, — его состояние носит характер эндемии. И мы не должны винить в том тропики.

— Однако во многом оно обострилось из-за тропиков, — устало произнес отец Джордан. — Известно ли вам, что вчера вечером он поскандалил с мистером Мэррименом?

— Из-за чего? — спросил Аллейн.

— Да из-за этих вонючих якобы лечебных сигареток, которые он курит. Мэрримен говорит, что его тошнит от этого запаха.

— Хотя бы в этом готов с ним согласиться, — заметил Тим. — Одному Господу известно, какой дрянью они напичканы.

— От них воняет, как от стога мокрого сена.

— Ладно, — сказал Аллейн. — Вернемся к нашим баранам, джентльмены. К нашим неблагодарным трудам.

Поскольку с капитаном договориться не удалось, они сами разработали план действий. С наступлением темноты каждый из них должен взять по опеку одну из женщин. Тим тут же заявил, что возьмет Джемайму, и его предложение сочли справедливым. Отец Джордан предложил Аллейну позаботиться о миссис Диллингтон-Блик.

— Она меня беспокоит, — заметил он. — У меня создается впечатление, будто она считает меня волком в облачении священника. И если я буду таскаться за ней по пятам в темноте, лишь укрепится в этом своем мнении.

Тим усмехнулся, глядя на Аллейна:

— А ведь она положила на вас глаз. Считаю, стоит отбить ее у телевизионного короля.

— Перестаньте вгонять меня в краску, — сухо отозвался Аллейн и обернулся к отцу Джордану. — Считаю, что с парой остальных вы справитесь вполне. — Миссис Кадди не оставляет своего супруга ни на секунду и… — Тут он вдруг умолк.

— Ну а бедняжке Кэтрин Эббот, по-вашему, особая опасность не грозит.

— Как думаете, что с ней такое происходит? — спросил Аллейн, вспомнив, что говорила мисс Эббот, выходя из каюты отца Джордана в субботу вечером. Лицо священника оставалось непроницаемым.

— Не наше это дело, копаться в причинах несчастья мисс Эббот, — ответил он. — Мне так кажется.

— Знаете, — начал Аллейн, — у меня возникает чисто рефлекторная реакция, мне всегда любопытно, почему люди ведут себя именно так, а не иначе. Когда мы обсуждали алиби, ее реакция на разговор о программе Обина Дейла, что показывали вечером пятнадцатого января, была весьма странной. Так мне показалось.