Пендрагон. Король Артур: рождение легенды - [5]
После долгих лет мира ко Двору Артура прибыл вестник из Рима, сообщивший, что королю надлежит поклониться папе. Предложение это прогневало Артура и его людей, и они решили напасть на Рим. Во время своего континентального похода Артур захватил большую часть современной Франции и, перейдя Альпы, пошел на Рим, но тут он получил известие о том, что Медрод — его собственный племянник, которого он оставил управлять страной, — захватил престол своего дяди, а вместе с ним и жену Гвиневеру. Артур возвратился в Британнию и встретился с войском Медрода (к которому присоединились пикты и саксы) в месте, носящем название Камлан. Там произошла жестокая битва, в ходе которой Медрод был убит, а Артур получил смертельную рану. Находящегося между жизнью и смертью Артура увезли на остров Авалон, после чего он исчез со страниц произведения Гальфрида.
Колоссальная популярность работы Гальфрида объяснялась в основном тем, что она была «очень хорошей книгой в тот век, когда книги вообще были редки»8. Всякий, кто читал произведения, дошедшие до нас из XII столетия, назовет их достаточно нудными по современным понятиям, в то время как повествование Гальфрида достаточно интересно и увлекает читателя. Аналогичными качествами обладает весьма популярная в VIII веке «Церковная история английского народа» (Historia Ecclesiastica Gentis Anglorum) Беды Достопочтенного, довольно занимательная и в наши дни, чем могут похвастаться весьма и весьма немногие из произведений той поры. Тот факт, что Гальфрид сочинил увлекательную вещь, способствовал ее популярности в не меньшей мере, чем содержимое, и оба этих фактора сделали его «Историю» неотразимой. Так начала распространяться легенда об Артуре. «История королей Британнии» (Historia Regum Britanniae) распространила ее во все стороны; содержавшие легенду рукописи копировались, переводились и корректировались согласно потребностям текущего дня. Так малоизвестный британский герой быстро сделался одной из самых знаменитых фигур во всем христианском мире, повесть о нем звучала во всех краях, от Исландии до Палестины, и современные ему писатели принялись перерабатывать легенду на свой лад, приписывая к ней новые и новые подробности.
В 1154 году Генрих II сменил Стефана на троне Англии, и в следующем году норманнский клирик Уэйс (Wace) посвятил хронику жене короля Элеоноре Аквитанской. Работа эта, названная «Роман о Бруте» (Roman de Brut), представляла собой перевод произведения Гальфрида англонорманнским стихом, произведенный, однако, с некоторыми дополнениями. Уэйс (Wace) добавил представление об изысканной любви (едва ли вообще существовавшей во времена оригинала) и первым предложил идею Круглого Стола, впоследствии ставшую центральным образом артуровской легенды. «Король Артур, о котором бритты рассказывают многое, — писал Уэйс, — учредил Круглый Стол. За ним сидели его вассалы — все во главе стола и все равные. Их сажали за стол как равных. Никто из них не мог похвастать тем, что занимает место более высокое, чем все остальные»9.
«Роман о Бруте» одним из первых превратил Артура из британского воина в средневекового короля, следующего кодексу рыцарского поведения, и другие сочинители скоро последовали его примеру.
В период между 1160-м и 1180 годом Кретьен де Труа написал четыре длинных романа: «Эрек» и «Энида», «Клижес», «Ивейн» и «Ланселот». Имя автора предполагает, что он или был родом из города Труа, расположенного на севере Франции, или провел там значительный промежуток времени. По меньшей мере две из этих крайне популярных поэм были посвящены Марии Шампанской, дочери покровительницы Уэйса Элеоноры Аквитанской, двор которой располагался в Труа. Покровительство этой могущественной семьи, владевшей землями в Англии и Франции, сыграло важную роль в распространении артуровской легенды. На данном этапе эволюции романа об Артуре сам Артур отходит на второй план, а наиболее видное место занимает его Двор, рыцари Круглого Стола и их приключения. Кретьену де Труа принадлежат три важных новации в рассматриваемой легенде. В его поэме «Ланселот» мы впервые знакомимся с ее одноименным героем, который в более поздних произведениях артурианы станет третьей стороной любовного треугольника, вместе с Артуром и Гвиневерой. Он также принадлежит к числу рыцарей, взыскующих Святого Грааля, священнейшей среди святых реликвий, которую более поздние авторы отождествят с чашей, использовавшейся Иисусом Христом во время Тайной вечери. Кроме того, Кретьен первым дал Двору Артура название Камелот, столь переплетшееся с тех пор с именем Артура, что трудно даже представить, что оно является поздним дополнением к повествованию. Однако наиболее важным вкладом Кретьена де Труа в артуровскую легенду — а по сути дела, и во всю европейскую литературу, — стало появление Святого Грааля в его поэме «Персиваль» (иногда носящей название «Повесть о Граале» (Le Conte de Graal), аспекта важного и впоследствии использовавшегося церковью в качестве политического оружия. В процессе поисков Грааля доминировал религиозный аспект, и Артур вместе с его рыцарями сделали еще один шаг от своих псевдоисторических оригиналов.
Авторы этой книги не просто предлагают свой вариант ответа на "вечные вопросы" истории. Им удалось разыскать на земле Уэльса места, где в старинных селениях доныне сохранились церкви, посвященные воинам Артура, уцелевшим в его последней битве, где о нем напоминают местные предания и древние манускрипты. Из книги вы узнаете интересные подробности из истории древних кельтов и их во многом загадочной культуры, о бесстрашных рыцарях, посвятивших жизнь поискам Святого Грааля…Авторы, сотрудники Центра артуровских исследований (Рексэм), обращаются к материалам Средневековья (часть из которых дошла до наших дней), а не к современным теориям, путаница в которых получилась и из-за неправильного перевода названий местности с валлийского языка на латынь Гальфрида Монмутского.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.
Предания о древностях бриттов — совершенно особого рода. Для всей западной культуры Британия была поистине таинственным островом, где жили феи и эльфы, где совершали свои подвиги рыцари короля Артура. Мудрые друиды творили здесь чудеса и изрекали пророчества о грядущем, усилием воли возводили святилища из гигантских каменных плит… Можно ли воспринять эти чудесные легенды как проявления целостной, хотя и полузабытой духовной традиции? Именно так подходит к теме шотландский писатель и религиовед Льюис Спенс (1874–1955); его книга о тайных учениях и ритуалах друидов, впервые выходящая на русском языке, не устарела и поныне.