Пельмени - [8]

МАРК (после долгой паузы) Я люблю тебя, Наташа.

Они целуются.

НАТАША Ты действительно очень странный.

МАРК Почему ты не носишь мое платье?

НАТАША Как не ношу? А позавчера?

МАРК Одевай его каждый раз. Каждый раз.

НАТАША Ну... милый... если я буду его одевать каждый раз, я быстро надоем тебе.

МАРК Ты никогда не надоешь мне.

НАТАША Знаешь... это глупо, но с тобой себя чувствую как девочка.

МАРК Это хорошо.

НАТАША Не знаю. Хорошо это или плохо. Но у меня раньше такого не было. Ни с кем.

МАРК У меня тоже не было ни с кем, как с тобой.

НАТАША За что выпьем?

МАРК Чтоб всегда быть вместе.

НАТАША Давай.

Пьют

НАТАША (возвращается к столу, ест стоя) Марк, ну не будь врединой, скажи с чем этот пельмень?

МАРК С твоим отцом.

НАТАША Правда?

МАРК Правда.

НАТАША Не верю. Перекрестись.

Марк крестится. Наташа смотрит на него, бросает тарелку на пол и с визгом кидается Марку на шею.

НАТАША (восторженно, смеясь) Марк! Марк! Ой, Марк!

МАРК Вот тебе и Марк!

НАТАША Ой, я не верю! Все-таки ты врешь! Скажи, что врешь!

МАРК Ну что мне - второй раз креститься?

НАТАША Врешь, врешь, врешь!

Марк освобождается от ее объятий, подходит к пельменю, берет большой нож, примеривается и отрезает угол от пельменя; снимает тесто, под которым оказывается голова человека. Марк поднимает голову серебряной лопаткой и ставит на пельмень. Наташа подходит и смотрит на голову.

МАРК Ах, да. Он же очки носил. (вынимает из кармана стильные очки в золотой оправе и надевает на переносицу мертвеца.) Вот. Золотых у твоего отца не было, но это не принципиально.

НАТАША Теперь верю. Это папаша. Марк! Блядь! Как ты любишь сюрпризы!

МАРК Моя слабость.

НАТАША Погоди... ой... я же съела уже два куска!

МАРК Что, тебе плохо?

НАТАША Не пойму...

МАРК Тошнит?

НАТАША Вроде... нет.

МАРК Ну и слава богу. Давай еще закусим.

НАТАША Подожди... (икает) Ой, блядь! (смеется) Марк, я с ума сойду с тобой!

МАРК Не сойдешь. Ты сильная.

НАТАША Тебя надо изолировать от общества!

МАРК Только вместе с тобой, солнышко. (целует ее)

НАТАША Ой, это полный пиздец! (смотрит на голову) Папаша! (смеется) Папаша, блядь! Третьего дня со мной по телефону говорил. Наташка, привези мне картошки. И молочка.

МАРК (целует ей руки) А ты что, рыбка?

НАТАША А я Любке перезвонила, говорю, Любаня, ты младшая сестра, у тебя ноги постройнее, грудь потверже, так что дуй на рынок папе за картошкой.

МАРК А она?

НАТАША Отвезла. Налей мне шампанского.

Марк наливает шампанского.

МАРК Силь ву пле, мадам!

НАТАША (смеется) Наташка, привези картошки! Не могу! Привези молочка! (расплескивая шампанское, садится на пол) Марк, я обоссусь от смеха! Картошки! Ха-ха-ха! Я умираю! Ха-ха-ха! Молочка! Ха-ха-ха! (ложится на пол)

МАРК (садится рядом с ней) Тебе смешинка в рот попала.

НАТАША Марк! Ну это же пиздец! Марк!

МАРК Смотри, воздухом подавишься.

НАТАША Марк! Марк! Ха-ха-ха!

МАРК Рыбка, ты простудишься.

НАТАША Ха-ха-ха!

МАРК Наташенька, побереги себя.

НАТАША Ой, дай мне руку. Ха-ха-ха!

Марк помогает Наташе встать.

НАТАША (берет со стола салфетку, прикладывает к глазам) У меня уже тушь потекла. Досмеялась... Ха-ха-ха!

МАРК Ты так классно смеешься.

НАТАША А плачу?

МАРК Тоже классно.

НАТАША (успокоившись, смотрит на голову отца) Да. Сказали бы мне, школьнице, что я съем своего папу.

МАРК (трогает ее ноги) Жаль, что я не знал тебя школьницей. Очень жаль.

НАТАША Я бы тебе точно не понравилась. Я была такой серой мышкой. Вообще все мое детство какого-то серого цвета. Как северное небо зимой.

МАРК Ты жила на севере?

НАТАША Да. В военном городке. С папашей прапорщиком.

МАРК А мать?

НАТАША Умерла, когда мне было три года. От почечной недостаточности. Так что меня воспитывали папа и Родина. (встает) Серое, серое. Все серое. Папаша перегородил комнату платяным шкафом и я спала за этим шкафом. А он водил к себе баб. Жен летчиков их полка. Летчики уходили в ночные полеты, а жены еблись с моим папашей. Я этого не понимала сначала.

МАРК Что?

НАТАША Ну, мой папаша был довольно невзрачным мужиком. А бабы его любили. Симпатичные бабы. Жены классных летчиков, которые летали, как боги. А мой папа заведовал в полку постельным бельем. И менял этих жен летчиков, как наволочки. Странно. А потом мне все объяснила одна девчонка, дочка летчика. Оказывается, когда летчик на современном истребителе набирает высоту, у него сразу встает хуй от перепада давления. А если он резко преодолеет звуковой барьер - может сразу кончить.

МАРК Первый раз слышу.

НАТАША Да, да. Ее мать каждый раз спрашивала отца после полета: ну, что, опять с небом Родины трахался? Стирать трусы?

МАРК Класс!

НАТАША То есть у жен летчиков была серьезная проблема. Их мужья трахались с небом, а своих жен не удовлетворяли. И жены бегали к прапорщикам, бензозаправщикам, техникам. Мой папа умел ебаться. А я за шкафом лежала и слушала.

МАРК Ты дрочила?

НАТАША Нет. Я ковыряла шкаф ногтем. Узоры на дереве. До сих пор помню эти узоры. Один был похож на розу. Другой - на велосипед. А третий - на дерущихся водолазов.

МАРК А я любил дрочить. Представлю себе больницу. Будто девочек кладут на операционный стол и осматривают. А они плачут. Меня мать однажды застукала в ванной. Потом взяла тюбик резинового клея, выдавила мне в штаны, вытолкала меня на улицу и сказала: Иди, Марк, и хорошо подумай о своем будущем.