— Хорошо.
— Я видел, как вы делаете слепки костей.
— Из парижского гипса, да.
— Сделайте слепки черепов — и потом подпилите зубы на слепках.
— Но…
— Вы сказали, что Эндрюс и другие способны определить, что оригинальные окаменелости были изменены. Но они не смогут увидеть, что изменены были слепки, я прав?
— Полагаю, да, если сделать это квалифицированно, однако…
— Сделайте это.
— А что насчёт foramina magna?
— А что бы вы решили, увидев черепа с подобными расширенными отверстиями?
— Не знаю… возможно, что это следы практиковавшегося тогда ритуального каннибализма.
— Ритуального?
— Ну, если единственная цель — добраться до мозга, чтобы его съесть, то проще расколоть череп, так что…
— Хорошо. Хорошо. Оставьте повреждения в основании черепа как есть. Пусть вашему Эндрюсу будет над чем поломать голову.
Сначала были упакованы в ящики и отосланы в Штаты слепки. Следом за ними отправился в Нью-Йорк сам Вейденрейх, оставив, по его словам, инструкции отправить оригинальные находки на борту корабля «Президент Гаррисон». Однако находки так и не прибыли в Америку, а Вейденрейх, единственный, кто мог что-то знать об их местонахождении, вскоре умер.
Несмотря на разразившуюся войну, Бранкузи вернулся в Европу, вернулся в Трансильванию, вернулся в Замок Дракулы.
Ему понадобилось немалое время, чтобы во тьме ночи найти нужное место — шрам, оставшийся в земле от его прежних раскопок, был лишь одним из многих в этой пустынной местности. Но в конце концов он его нашёл. Он выкопал в земле ряд ям поменьше и в каждую из них опустил оскаленный череп. Затем засыпал ямы тёмной землёй.
Бранкузи надеялся, что сам он никогда не падёт, но если это всё же случится, то один из его собственных новообращённых сделает то же самое для него — вернёт его останки домой, на землю Семьи.
