Пека о себе, или Футбол начинается в детстве - [3]

В развитии фабричного спорта большую роль сыграли бывшие хозяева-англичане, основавшие еще до революции «Невский футбол-хоккей-крикет-клуб» с уютным стадионом и прекрасным травяным полем. После революции какие-то головотяпы-администраторы устроили там дровяной склад. Дрова шли на отопление самой фабрики и дома, где жили рабочие, поэтому возражать было трудно. Но тяга к спорту у рабочих была так велика, что они стали проводить субботники и, не затратив ни копейки из фабричной кассы, построили рядом новый стадион. Правда, футбольное поле оказалось не столь высокого качества, как у англичан.

Этот стадион стал моим любимым местом с детских лет. Воспитывались мы, прямо скажем, по-спартански, летом спали под открытым небом, забираясь на крышу сарая. Семьи текстильщиков были, как правило, многодетными, а жилищные условия такими же стесненными, как и у нас. Поэтому на дворе и стадионе всегда было полным-полно ребятни, самым любимым развлечением которой стала игра в футбол.

Я увлекся футболом сразу же, как только увидел на поле своих старших братьев. А вот Колю долго не удавалось приобщить к спорту: футболу он предпочитал голубей. В детстве Коля был довольно тихим мальчиком, любимчиком матери. Я же, озорник, любил над ним подшучивать. Приманит, бывало, Коля чужака, а я возьму и выпущу его. Но не со зла. Просто не понимал я этой его страсти, которая, по собственному признанию брата, осталась в его сердце на всю жизнь. Да еще мне очень хотелось, чтобы Коля был рядом со мной на футбольном поле. Но, увы, он вообще не любил подвижные игры, где я всегда верховодил. Здесь нужны были быстрота, ловкость, смелость, выносливость, которыми Коля от природы не обладал.

Взять, к примеру, такую игру, как чехарда. Играли в нее группа на группу (трое на трое, четверо на четверо): трое «водили» (держали), а трое запрыгивали. Когда прыгал последний, кричали:

— Раз, два, три — чехарда, держи!

Заметив мою великолепную природную прыгучесть, старшие по возрасту ребята старались заманить меня в свою команду, предоставляя мне прыгать последним. Мне всегда удавалось запрыгнуть и удержаться, поэтому водили мы редко.

Для победы в другой популярной у нас игре надо было обладать хорошими скоростными качествами. Согласно ее условиям один игрок располагался в центре квадрата, а четверо других — по углам. Угловым игрокам надо было быстро меняться местами, а центровому (водящему) успеть во время их перебежек занять чье-нибудь место в углу квадрата. Наши выдумки на игры были неистощимы: штандер, лапта, «попа-загоняла»… Для игр в ход шло все. Так, на стадионе стояли рядом два шеста для поднятия флагов. Мы устраивали лазание по ним на спор — кто скорей доберется до самого верха.

Однако самым любимым занятием оставался футбол. Мы, подростки, играли обычно группа на группу (двенадцать на двенадцать, пятнадцать на пятнадцать человек) на вылет. Затем делали перерыв — обязательно купались в Неве. Я обычно уходил от ребят вдоль берега к Александро-Невской лавре и оттуда плыл два-три километра в прохладной невской воде к Охтинскому мосту. Здесь они меня встречали, и мы снова шли играть в футбол. Было у нас и такое развлечение — прыгать в воду с баржи. Тогда по Неве на баржах перевозили дрова. Высота подобной «вышки» была не менее четырех метров, и, чтобы прыгать с нее, надо было обладать и ловкостью, и смелостью.

Гребной спорт освоили тоже самостоятельно. Недалеко от нашего стадиона была устроена для рабочих лодочная станция, охраняемая стареньким сторожем. Взрослые пользовались ее услугами очень редко. С разрешения сторожа мы садились в лодки и пускались в путь по Неве, гребя против течения. Пройдя на веслах определенный отрезок, возвращались на станцию.

Вот так, исподволь, я и мои сверстники, вообще-то не задумываясь о том, чтобы стать знаменитыми спортсменами, сами себя к этому готовили. Часто с нами, мальчишками, ходила купаться на Неву высокая девочка Клава Алешина. Мы жили с ней на одном этаже. Впоследствии она стала знаменитой пловчихой, рекордсменкой страны. С детства запомнился мне очень аккуратный мальчик в коротких чистых штанишках, который приходил на халтуринский стадион всегда с мамой. За это мальчишки подвергали его жесточайшим насмешкам и каждый раз норовили вывалять в грязи — уж очень нелепо он выглядел среди нашей чумазой братии. В конце концов ему поставили ультиматум — или приходи без мамы, или вовсе не приходи. Пришлось ему упросить маму не сопровождать его на стадион, после чего отношения у него с ребятами наладились. А сам мальчишка — это был Виктор Набутов — стал впоследствии прекрасным футбольным вратарем и популярнейшим спортивным комментатором.

В зимнее время мы любили играть в хоккей. В кладовках стадиона было много брошенного спортивного инвентаря, оставшегося в наследство от англичан. Мне достались жексонки с длинными закругленными носами, мешавшими быстро передвигаться по льду. Я отрезал их и гонял по катку на большой скорости. Клюшку, как и все ребята, сделал сам. Брался стебель камыша, и к нему приделывалась разломанная пополам конская дуга. Сверху наклеивалась кожаная обмотка.