Печенеги, торки и половцы - [64]

Дело, выходит, происходило так. Когда умирал князь, то колено, над которым он правил, избирало себе нового по своему желанию из какой угодно семьи этого рода, лишь бы избранный приходился умершему двоюродным братом или двоюродным племянником. Чем больше семей было в данном роде, тем больше было лиц, стоявших к князю в требуемой степени родства, тем многочисленнее были претенденты на власть после его смерти. При таком порядке замещения князей их власть была очень невелика. Она сосредоточивалась в руках народного собрания, носившего название коментон. Все важные дела решались на нем, как во время войны, так и во время мира. На этих собраниях власть князей являлась весьма незначительной[690]. Но не всегда народ избирал вождей из княжеских родов. Бывали случаи, когда власть отдавалась людям незнатного происхождения, выдвинувшимся своими дарованиями, энергией. Таков, например, был Кеген, с такой отвагой боровшийся с тюрками. Он привлек на свою сторону несколько колен и открыто боролся против Тираха, бывшего родовым князем печенегов[691]. Частая смена князей, их многочисленность[692] должны были производить постоянные волнения кочевников, вечную мелкую междоусобную войну[693][694].

Постоянная война с соседями, борьба дома, делала кочевника с малолетства лихим воином. Быстрота движений их была изумительна. Мы имели случай уже слышать характеристику половцев из уст греческого оратора. Кочевник как бы родился на лошади. Лошадь возит тюрка на войну и кормит его. Она приучена к разным неожиданным быстрым движениям. С криком и воем бросались тюрки в атаку. Регулярная неприятельская конница двигается на них. Тюрки тотчас поворачивают коней, несутся назад, осыпая неприятеля стрелами. Неприятель, расстроивший погоней свои ряды, продолжает их преследовать. Вдруг с боков и с тыла бросаются свежие отряды тюрков, и сабли, и арканы свистят над шеями неприятелей[695]. Засада приготовлялась заранее. Иногда она состояла из двух отрядов, расположенных по обеим сторонам дороги, по которой и заманивали кочевники своих неприятелей[696]. Все приходило в смятение, все сбивалось «в мячь», как выражается наша летопись.

Кочевники имели особый строй. Наученные не из книг, а по обычаю своих отцов, как выражается Анна Комнина, они сзади первого строя ставили резервы. Первый строй состоял из отдельных отрядов, построенных клиньями. Между ними ставились телеги, занятые женами и детьми[697][698]. Когда сражение не удавалось или перед тюрками были большие неприятельские силы, которых они не надеялись одолеть, они устраивали подвижные укрепления. Они ставили в круг свои телеги, покрывали их бычачьими шкурами, сажали на них жен и детей и отбивали приступы. Трудно было разбить эти преграды; страшных потерь стоило разбить телеги и проникнуть в середину этого оригинального укрепления. Когда неприятель решался их осаждать, они видоизменяли несколько способ защиты: раздвигали немного телеги, и делали между ними извилистые проходы. Часть тюрков занимала телеги. Из проходов выносились неожиданно их отряды, нападали на неприятеля и снова скрывались внутри круга. Но мы видим, что они иногда делали и окопы, за которыми и отбивались от осаждавших их врагов[699][700]. Этому искусству они, вероятно, научились у греков.

Вооружение степняка состояло из лука, колчана стрел, висящего на плече, сабли, аркана. Некоторые употребляли и копья. Луком они владели превосходно, убивая любую птицу на лету[701]. Как заимствование у них являются и шлемы[702]. Меткости их стрельбы способствовала их дальнозоркость. Путешественник XII в., раввин Петахья, утверждает, что половцы могли различать предметы, если позволяла местность, на день пути[703]. Никакое движение, стало быть, не могло укрыться от степняков. В своих движениях они не останавливались ни перед какими преградами. Для европейских войск нужен был мост или плоты. Европейская конница не всегда решалась броситься в реку. Тюрки переправлялись очень легко. Они брали десяток лошадиных или других шкур, сшивали ремнями их края. Этот мешок набивался сеном. Его привязывали к хвосту лошади. Тюрк садился на мешок, гнал лошадь в реку и благополучно являлся на другой ее стороне[704]. Но они делали и более смелые вещи.

Раз печенеги, посланные в Малую Азию, дошедши до Митилены, решили на своем совете вернуться назад. Дошедши до берега Константинопольского пролива, они увидели, что нет уже судов, перевезших их на азиатский берег. Тогда один из их князей, Каталейм, бросился с конем в воду. Его примеру последовали остальные и благополучно достигли противоположного берега[705]. Но по большей части кочевники для своих набегов выбирали зимнее время, когда реки покрывались льдом, и тогда являлись целыми массами[706]. Главное богатство степняка – стада. Они доставляли ему пищу, питье, кожи для палатки, для одежды, составляли главный его товар. При передвижениях своих они гнали за собой и стада. Припомним, как черные клобуки явились с ними под Киевом[707]. Летопись при каждом удачном походе русских извещает, что они «взяша тогда скоты и овце и кони