Печать павшего. Лики Судьбы - [37]
Хозяйка дома взмахнула рукой, привлекая к себе наше внимание. И, повернувшись к ней, я снова удивлённо моргнула. Представьте себе, товарищи, перед нами стояла цыганка! Самая натуральная цыганка! Или некая аферистка гражданской наружности, отлично знающая нравы моего мёртвого мира и посему — отлично под цыганку косящая. Словом, все атрибуты бродячего народа — при ней: блестящие, чёрные, вьющиеся волосы, пресловутые очи жгучие и прекрасные, смуглая кожа, с килограмм звякающих украшений от серег до колец, браслетов и подвесок (воры цветных металлов умрут от зависти), а из одежды — местный сарафан с большим количеством пышных юбок. Дополняли любопытный образ босые ноги, ярко-красная косынка, повязанная на манер ободка и недовольно нахмуренные соболиные брови.
И — факт оставался фактом: цыганка, которую вайлина называла Магистром и от которой так быстро удрала, стояла перед нами и бурно жестикулировала, видимо, сообразив, что докричаться до наших оглохших персон — проблематично. Судя по жестам, она предлагала нам свою посильную помощь и приглашала в гости. Мы с Яшкой переглянулись и утвердительно кивнули друг другу. Цыганка хлопнула в ладоши и наш слух непривычно резанул звон многочисленных браслетов. И громче запели волны, ударяющиеся об основание «острова», и отчаяннее заголосило гнездящееся на крыше дома семейство чаек или как их там ещё называть, и мы оба невольно вздрогнули… А цыганка меж тем продолжала болтать:
— …сильно ведь? Касатики вы мои! Простите уж старуху, не расслышала сперва…
«Старухе» с большой натяжкой можно было дать лет тридцать пять, ну, с ещё больше натяжкой — тридцать шесть. И то — если пристально рассмотреть лицо и обнаружить сеть тонких морщинок в уголках чуть раскосых, озорных глаз. И плохим слухом она явно не страдала, если даже я с одним рабочим ухом чуть не застрелилась от того грохота, который учинил мой спутник.
— А ведь жду я вас, птенчики мои золотые, давно жду! — задорно трещала цыганка, втискиваясь между мной и Яшкой и беря нас под руки.
— Неужели? — ненатурально удивился Яшка.
— Карты предрекли мне встречу нашу, мой цыплёночек, а карты всё-всё знают! — подмигнула ему хозяйка дома.
«Цыплёночек» в ответ пробормотал что-то неразборчивое, а я тихо хихикнула. Приятель, пропуская дам вперёд, показал мне кулак. Я прикрыла ухмылку ладошкой и прошмыгнула в дом следом за цыганкой, привычно пробормотав на пороге:
— Мир этому дому…
— Шо цэ таке, моя бриллиантовая? — встрепенулась хозяйка, зачем-то старательно имитируя украинский акцент.
— Ась? — неудачно выпрямившись, я стукнулась макушкой о низкий потолок и вновь пригнулась.
— Шо ты гуторишь?
— А… Мир этому дому, — я удивлённо посмотрела на цыганку, на смуглом лице которой читалось явное любопытство. — Это значит, что я пришла с миром и вредить хозяевам дома в его пределах не могу.
— Как интересно, — моя собеседница просияла, а её акцента — как ни бывало. — А мы и не знали о таком заклятье! Надо людям моим драгоценным посоветовать говорить так везде…
Я открыла рот, потаращилась на цыганку, и кашлянула. И неуверенно вопросила:
— А… а… а разве тут так не принято говорить?..
— Нынче нет, но однажды — будет, — жизнерадостно пообещала хозяйка избы и засуетилась вокруг нас. — Проходите, котяточки мои, проходите, присаживайтесь, где Создатель повелит…
Яшка позади меня зашелся в хриплом кашле, тоже стукнулся головой о низкий потолок и поспешно бухнулся на ближайшую лавку у печи. Я, попятившись, уселась рядом. Меня терзали смутные сомненья. Марфа с Яти долго и нудно втолковывали мне важность фразы «мир этом дому», хором уверяя, что её произносили всегда и всюду, испокон веков, а теперь оказывается… Ой-ей, не нравится мне всё это… И обстановка в избе опять кажется подозрительно знакомой. И белая в красный цветочек печь, и устеленные цыганскими одеялами лавки, и старенький аляповатый ковёр на деревянном полу, и лоскутные шторы, и стол с самоваром посреди небольшой комнатки с кривыми стенами, и полочки с кадушками, и свисающие с потолка веники сушеных трав, и запах пряностей… И не потому она так знакома, что я ранее видела похожую, а потому что я здесь уже была. Когда-то. Не так давно. Ничегошеньки не понимаю!
Яшка, наклонившись к моему правому уху, что-то горячо зашептал. Я тряхнула головой, разгоняя дурман невесёлых мыслей, и повернулась к нему левым ухом:
— Ась?
— Касси, ущипни меня!..
— Зачем?
— Затем, что мне кажется… ну, что я тут уже был… Помнишь, как в фильме «День сурка»?
— А то…
— Ну вот! Я тут всё узнаю… вплоть до расписного ночного горшка… который стоит под дальней лавкой…
Я не поленилась и отправилась проверять, встав на карачки и заглянув под лавку. И верно, стоит… И точно — расписной. Повернувшись, я в упор посмотрела на приятеля. Тот сидел с каменным лицом и неестественно прямой спиной, натянуто улыбаясь болтовне цыганки. Пригибаясь, я вернулась на своё место и неуверенно пожала плечами.
— Знаешь, у меня тоже такое же ощущение… — и в упор посмотрела на хозяйку избы. — И эту гражданочку я тоже смутно помню…
— Сейчас она позовёт нас пить чай, а потом предложит погадать на картах, — мрачно предрёк Яшка.
Сильнейший маг и могущественная ведьма… Давным-давно Звездочет предсказал, что от их союза родится ребенок, чья невиданная сила будет способна изгнать затаившихся Древних богов по Внутренний мир. А родилась девочка, без какого бы то ни было намека на волшебный дар. Но звезды никогда не ошибаются, они точно знают, кем является новорожденная. Все решено за нее. Она не властна над своей судьбой, потому что есть пророчество, которое должно свершиться.
Идти без Пути, пытаясь всего лишь выжить, или вернуться к призванию, рискуя столкнуться с Вечностью и Судьбой? И никто не скажет, кто из этого столкновения выйдет победителем… Рейсан — искательнице, обманувшей однажды ожидание мира, променявшей бесконечность под ногами на попытки убежать от предначертанного, предстоит нелегкий выбор. Дорога, которую она однажды покинула, настигнет вновь, принеся с собой немало новых загадок и удивительных открытий. Возвращение к прошлому подарит еще один шанс пережить боль от потери возлюбленного, закончить начатые когда-то поиски и обрести себя…
У вас никогда не гостил малолетний племянник? Нет? И вы не видите в этом ничего необычного? Тогда попробуйте оставить его в квартире одного и удалиться на полчаса в магазин. И посмотрите, что из оного получится. Особенно, когда мальчишка начнет искать у вас что-нибудь интересное… Особенно, если у вас есть то интересное, что можно найти… Ключ от порталов, например, с помощью которого легко переместиться в сказочный мир… А если вы думаете, что это — случайность… Что ж, это ваше мнение. Ваше, но не Судьбы.
«…Растоптать железной уверенностью в близкой смерти слабые ростки надежды на любовь и счастье, чтобы не путались под ногами и не мешали в пути. Обменять веру в светлое будущее на крепкий меч и стальные нервы. И в бой. В бой с самим собой, собственными страхами, сомнениями и желаниями…».
Сидела, никого не трогала, починяла примус, в смысле готовилась к экзамену… как позже выяснилось, не к тому, который мне предстояло сдавать. Я тихо зубрила литературоведение, когда меня нагло выдернули из родного мира, затащили к черту на кулички, заставили изображать из себя спасителя и сдавать экзамен на выживание в неком волшебном мире. Забавно, правда? Вам, но не мне… И если бы не прорезавшаяся способность к магии Слова, если бы не проснувшаяся память о прошлой жизни в этом мире, – ой, плохо бы мне пришлось! Впрочем, мне и так плохо пришлось, я же не воин и не маг, я же – филолог! И какой из меня может быть спаситель? Правильно, никакой.
Когда в мире всё спокойно – жди большой беды. Эта поговорка появилась в народе помнящих, когда в мир пришли те, кого после назвали Забытыми. Четыре сильных чаровника стремились к неведомой цели, уничтожая всё на своём пути. А потом, появившись из ниоткуда, они пропали. Кто создал Забытых? Зачем? Кто уничтожил? На эти вопросы не было ответов даже у народа помнящих. Зато сохранилась память о том, что указывало на их появление. Прошли столетия. Правда превратилась в сказки – и забылась. Но когда в мире всё спокойно – жди большой беды.
Можно ли человеку безнаказанно превратить отдельно взятую территорию в могильник для радиационных отходов? Настолько ли податлива, послушна и безропотна природа, которую многие из людей считают неодушевленной материей, лишенной разума и возможности отмщения? Если Земля всё же разумна, то каков будет её праведный гнев, направленный против людей? Как сами люди поведут себя в условиях локального апокалипсиса? Смогут ли они вообще сохранить свой человеческий облик? Удалось ли автору дать исчерпывающие ответы на эти вопросы, судить читателю...
Кто не желает стать избранником судьбы? Кто не хочет быть удостоенным сверхъестественных даров? Кто не мечтает о неуязвимости, успехе у женщин, феноменальной удачливости в игре? Кто не жаждет прослыть не таким как все, избранным, читать чужие мысли и обрести философский камень? Но иронией судьбы все это достается тому, кто не хочет этого, ибо, в отличие от многих, знает, кому и чем за это придется заплатить.
Решив учиться в магической Академии, я пошла против воли отца. Ему не хотелось, чтобы я выходила за пределы нашей территории. В его глазах моя судьба — сидеть дома в четырех стенах, со временем выйдя замуж за того, на кого он укажет, за того, кому он сможет доверить нашу семейную тайну, размер и важность которой очень велики. Но меня такое решение не устроило и я, забрав с собой верного друга, сбежала, впервые в жизни поведя себя таким образом. Что ждет меня на этом пути? Что за таинственные личности появляются на моем пути? И что за судьба уготовлена мне пророчеством?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.