Печать луны - [72]

– Снимок сделан утром в спальне госпожи Смелковой, – дыхнул в трубку Каледин. – Надеюсь, больше мне уже ничего не надо доказывать?

– Ты считаешь, это один из тех троих – выживший жрец главного храма Баал-Хаммона в Карфагене? – спросила Алиса умирающим голосом.

– Нет, – спокойно ответил Каледин. – Я считаю, это тот, кто похитил каменные таблички с клинописью из королевского архива Венгрии, либо тот, кто впоследствии купил их у воров. Каким-то образом, в отличие от целой дивизии средневековых ученых, он смог расшифровать содержавшуюся на них информацию о жертвоприношениях «пожирателей душ». Ход мыслей открывателя секрета табличек угадывать не надо – кто в нашем мире не желает вечной молодости? Как я сказал, сайт архива содержал перевод только части табличек. Времени в обрез. Нам нужно срочно узнать, какие слова высечены на остальных камнях. Полный перевод есть в книге, подаренной кайзеру Францу – у них наверняка имеется копия на английском. Езжай в аэропорт и первым же самолетом лети в Вену. Рад бы присоединиться, но начальство меня не отпустит – тут после убийства Смелковой творится полярный песец. Нам же нужно остановить эту сволочь – пока он снова не испарится на двадцать лет. Ему осталось убить последнюю девушку. Потом этот парень исчезнет, а мы даже лица его не знаем.

– Хорошо, я все поняла, – простонала Алиса, из головы у которой вылетели сон и хмель. – Срочно одеваюсь, беру такси и еду в аэропорт.

Нагнувшись, она схватилась за спутанную пену розовых кружев на полу, с трудом пытаясь разобраться, где находятся стринги, а где лифчик.

– Так ты голая? – оживился Каледин. – Замутим че-нить по телефону?

– Ты после работы, – безжалостно отрезала Алиса. – Уснешь в процессе, а мне секса в стиле «ты давай кончай, а я пойду покурю» – даром не надо.

– Ладно, – скис Каледин. – Хрен с тобой, давай целуй на счастье.

Алиса издала в трубку чмокающий звук.

– Славно, – воодушевился Каледин. – А минет на счастье тоже можно?

– Размечтался! – отвергла эротические притязания экс-супруга Алиса, нащупав трусики. – Потрахаться тебе не завернуть в подарочную упаковку?

– Все как всегда, – взгрустнул Каледин. – Ну и хрен с тобой – главное, я хотя бы попытался. О, кстати! Забыл тебе одну важную вещь сказать…

В этот момент связь прервалась. Алиса набрала Каледина несколько раз подряд, но его телефон упорно молчал. Времени на дозвон больше не было. Пожав плечами, она сбегала в туалет, поспешно приняла горячий душ и начала одеваться с космической скоростью, вспомнив навыки гимназической юности: однажды некстати вернувшаяся с работы муттер застала ее в постели с учеником Калединым за активным тестированием «Камасутры».

«Перезвонит, – флегматично решила Алиса. – Ничего, не переломится». Образ ужасного человека-быка перебил испуг от страшного сна и плохой новости – она больше не думала, что убийца может ее преследовать.

…Убийца тоже не думал об Алисе. В этот момент он стоял в центре города в жестокой утренней пробке, опаздывая на работу – на плече саднила царапина от пули из парабеллума. Машины вокруг него ползли, подобно большим черепахам, но водитель перекрашенной «Мазды» не испытывал и капли раздражения: даже смыв бальзам, он чувствовал себя превосходно. Дорога просто мертва, можно позволить себе помедитировать, не погружаясь в транс до обычной глубины – немножко, всего лишь несколько секунд. Положив руки на руль, он расслабился, засыпая, его мускулы размякли, голова склонилась набок. Сквозь наступающую дремотную мглу он снова видел покрытого кровью жертв могущественного Баал-Хаммона – в блеске пламени и сиянии звезд, потрясающего огромными рогами, восседающего на импровизированном троне из сожженных и обезглавленных ларцов. Из бурой массы торчали скрюченные пальцы, виднелись раскрытые в агонии рты. Внезапно бушующее пламя исчезло – на морду Баала упал мягкий лунный свет. Убийца упал на колени, торопливо шепча финикийские фразы покорности. Жестокий Баал был лишь посредником, пропускающим звеном к тому, с кем у него была назначена интимная встреча после купели.

За мохнатой спиной Баала, колеблясь в свете луны, возникла чья-то тень…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ДВОРЕЦ КРОВИ

Жизнь и смерть друг друга обнимут – в тенях рассвета, что станет последним. Демон проснется, глотающий Солнце, – и вечная ночь на землю падет.

Savage Circus, Evil Eyes

Глава тридцать вторая Преемник (23 февраля, четверг, позднее утро)

Преемник – пожилой мужчина с седой бородой, одетый в белый халат (его вызвали к царю прямо из рабочего кабинета, где тот ставил фарфоровый зуб князю Слоновскому), выслушал новость с каменным лицом. Государь понадеялся было, что все пройдет гладко, как вдруг углы рта преемника плаксиво опустились, щеки затряслись, из глаз брызнули слезы. Зашатавшись, словно подрубленный, он упал на колени, обнимая ноги императора, облаченные в парадные брюки, – тот собирался выйти в народ.

– Ослобони, царь-батюшка! Христом-Богом прошу – ослобони! – взывал с новенького дубового паркета преемник, тягостно обливаясь слезами.

«Господи, опять двадцать пять… Во народ, а… – вздохнул государь. – В генах заложено – стоит кому-либо надеть корону, и все – для них это сам Майкл Джексон. Ни малейшей примеси европейской культуры, mein Gott. Хорошо хоть пива с недавних пор стали пить больше, чем водки».