Печать Иоганна Гутенберга - [7]

Женя мигом нагнулась и подняла конверт.

– Евгения Кукушкина, – отчеканила она как могла спокойно, – работаю в издательстве «Сириус», Альбина Николаевна просила передать вам эти документы.

И сунула ему конверт, и повернулась уже, чтобы уйти.

– Просила, говоришь… – было что-то такое в его голосе, отчего Женя замерла на месте. – Передать… в собственные руки небось…

– Ну да… – растерялась Женя, – так и сказала. В собственные руки. Так я пойду?

Он, казалось, не слышал, а пробормотал сквозь зубы цветистое ругательство. Женя попыталась тихонько отступить, потому что внезапно поняла, что нужно ей уходить.

Выйти из этого дома, сесть в метро и ехать… не на работу, нет, а домой. И там, в своей маленькой квартирке, закрыться на замок, напиться чаю с маковыми сухарями, посмотреть какой-нибудь скучный сериал или просто послушать музыку. И тогда вся ее жизнь останется такой же спокойной и ровной, как всегда. И такой же неинтересной, но это как посмотреть.

Все это пронеслось в голове Жени за секунду, но не успела она сделать и шагу назад, как Ушаков вдруг схватил ее за руку и втянул в квартиру. И захлопнул дверь.

– И что теперь делать? – он посмотрел на Женю злобно, придерживая ее одной рукой, а другой ожесточенно нажимал кнопки мобильного телефона.

– Черт, не отвечает… – пробурчал он, послушав, и Женя шестым чувством поняла, что звонит он Альбине, тем более что услышала, как он сказал, едва шевеля губами: «Стерва!»

Ну, кто бы сомневался, странно, что он только сейчас это понял, они в издательстве как поглядели на новую начальницу – так сразу сообразили, что зараза первостатейная.

Надо думать, что Ушаков все же Альбину неплохо знал, потому что отбросил телефон и раздраженно спросил Женю, как ее впустили в дом. Она честно ответила, что представилась Альбиной, как та велела.

– Понятно… – протянул он и скрипнул зубами. Потом покрутил головой, отступил назад и окинул Женю пристальным взглядом с ног до головы.

– Так… – сказал он, – значит, так… В общем, придется тебе… да, пожалуй, иначе никак…

«Чего еще? – запаниковала Женя. – Что от меня надо этому ненормальному?»

Он точно выглядел не совсем адекватно. Этот пристальный взгляд… и вообще, волосы растрепаны, глаза горят, за руки ее хватает… Может, у них так принято?

До сих пор Женя видела господина Ушакова всего пару раз. Один раз в коридоре, когда он шел с группой таких же, как он, мужчин в дорогих костюмах, и охранник оттеснил Женю мощным плечом в сторону и велел не высовываться и помалкивать. А еще раз, когда их пригласили на вечеринку по поводу Нового года. Не в ресторан, а сюда же, в офис. Раз уж вы теперь с нами, сказала бухгалтер Наина Павловна, которая вела теперь и дела издательства.

А вездесущая Настасья Ильинична тут же выяснила, что вечеринка, как она выразилась, для простых, вся верхушка в ресторане гуляет. Так и то девицы из офиса смотрели на них косо, перешептывались за спиной, глядя на Женино платье.

Платье как платье, купила его, конечно, в недорогом магазине, а так почти новое. Ну, уж какое есть.

Вот тогда и пришел владелец фирмы, чтобы их поздравить. Альбины, конечно, не было, небось сразу в ресторан поехала.

Так что Женя владельца фирмы знала плохо. Так, издали вроде нормальный человек, сказал тогда на празднике речь, поздравил, пошутил даже. И быстро закруглился, с пониманием, значит, человек, знает, что людям выпить да повеселиться хочется, а не речи официальные слушать, и что начальство их смущает.

Сегодня же он какой-то странный, нервный очень. А она-то при чем? Ей велели – она пришла, принесла, что дали, передала из рук в руки, хотя это и не входит в ее рабочие обязанности. И пускай он сам с Альбиной разбирается.

– Послушайте, Андрей Федорович, – произнесла Женя, как могла твердо, – позвольте мне уйти. У меня работы непочатый край, и так сколько времени потеряла…

Таким образом она хотела дать понять, что она все же редактор, а не девочка на побегушках. Охранников да горничных пускай гоняет, а она пока что в прислуги не нанималась.

Разумеется, Ушаков ее намеков не понял, да он просто ее не слышал. Он покрепче прихватил Женю за рукав и вдруг завертел, оглядывая со всех сторон.

– Пойдет… – бормотал он, – сгодится… Жанна Романовна! – вдруг заорал он, так что Женя вздрогнула. – Идите сюда! Скорее! Да стой ты, не вертись!

– Да что же это такое! – закричала Женя. – Да пустите же меня, мне больно!

– А ты стой смирно, не дергайся! Сейчас Жанна тобой займется, потом пойдешь со мной…

– Никуда я с вами не пойду! Пустите меня, вы не имеете права! Да отпустите же!

Женя пыталась вырваться, но он держал крепко, и когда она уже решилась пнуть его ногой или укусить в плечо, послышался спокойный голос:

– Андрей, идите к себе. Мы уж тут сами разберемся.

В холле появилась женщина. Издалека Жене показалось, что она довольно молода, поскольку была очень стройна, и осанка отличная. Однако, приглядевшись, Женя поняла, что молодой женщина кажется только на первый взгляд. Она подошла ближе и мягко положила руку Жене на предплечье.

– Дорогая, – улыбнулась она, – давайте успокоимся и поговорим. Пойдемте со мной! Все будет хорошо!