Печали и радости - [3]
Проснулась Джози от звука захлопнувшейся от сквозняка двери. Взглянув на часы, она простонала. Двенадцатый час! Девушка бросилась к телефону, но на том конце провода ей никто не ответил. Ох, и почему она не дала ему свой номер? Джози стала тупо набирать и набирать номер, потеряв счет времени. Наконец примерно через час ей ответил все тот же глубокий голос.
— Ой, где же вы? Я тут с ума схожу от… — начала было Джози.
Внезапно ее грубо прервали.
— Ну, не настолько, чтобы позвонить мне тогда, когда собирались, мисс Макмиллан! Думаете, мне больше и делать нечего, только сидеть возле телефона и ждать вашего звонка?
— Ой… извините. Я… заснула и…
— А, ну, конечно, это весьма уважительная причина!
Джози напряглась. Куда делись теплота и дружеское участие?.. Круз был зол, как черт.
— Прошу вас, скажите, вы узнали что-нибудь о Джозефе? С ним все в порядке? — Она заставила себя говорить как можно спокойнее.
— Очевидно, теперь — да! Но не благодаря вам, позволю себе добавить. Он в больнице.
— В больнице?! О нет! Не может быть!
— Мисс Макмиллан, когда больным человеком так пренебрегают дома, то там ему в сотню, нет, в тысячу раз лучше! — В голосе его слышалось недюжинное презрение.
— Пренебрегают?! — Ужас сковал Джози мышцы горла, и она смогла прошептать лишь это слово. Затем ее охватил страх. И костяшки пальцев, сжимавших трубку, побелели. — Вы… Вы можете мне объяснить, что произошло? Когда Джозефа поместили в больницу? В каком он состоянии сейчас?
Ответом ей была тишина.
— О, прошу вас, не вешайте трубку! С кем вы говорили? Скажите, с ним случился еще один… удар… или?..
По щекам Джози заструились слезы. Теперь она уже не могла даже говорить — так сильно была напугана. Шесть долгих месяцев она жила в страхе из-за того, что ее любимого дядю может хватить еще один удар, несмотря даже на уверения докторов в том, что при продолжении соответствующего лечения вероятность нового удара очень мала.
— Я говорил с миссис Джонс, что живет через дорогу.
На секунду Джози показалось, что в голосе его появилась какая-то настороженность.
Она беззвучно застонала. С этой дамой она воевала столь же долго, сколь дружила с миссис Иствуд. Один Бог знает, что она могла наговорить этому человеку.
— О, прошу вас, скажите, а миссис Джонс знала, что случилось с Джозефом?
— Ваша соседка сообщила мне, что видела, как его увозит машина «скорой помощи», — это было примерно десять дней назад. Она…
— Десять дней! Но это же невозможно! Я уехала только две недели назад! И Сильвия сказала…
У Джози слегка отлегло от сердца. Ведь она столько раз звонила, и всякий раз Сильвия отвечала ей, что они очень хорошо справляются и что Джозеф чувствует себя вполне прилично.
— Ох, ну, слава Богу. Миссис Джонс скорее всего ошиблась. С ним определенно все было в порядке, когда я в последний раз звонила…
— Ну, не знаю, миссис Джонс сказала мне, что, видимо, его невестка была очень расстроена. Чуть не сбила ее с ног, садясь в машину. Но с тех пор миссис Джонс никого не видела. Боюсь, что больше ничем не смогу вам помочь. — В его голосе снова появилась доселе сдерживаемая ледяная ярость. — К тому же вы явно не заслуживаете того беспокойства, в которое меня ввергли. Вы… Вы просто неблагодарная потаскушка!
Его голос резко оборвался, и Джози осталось только слушать короткие гудки в трубке и слизывать соленые слезы с губ.
Было уже далеко за полночь, когда такси, привезшее Джози, остановилось перед огромным старым домом, утопающим в зелени, домом, красоту которого оттеняли изумрудные воды вплотную подступившего к нему озера.
Она вылезла из машины и теперь стояла, тупо наблюдая за тем, как шофер втаскивает ее тяжелые чемоданы на высокое крыльцо дома. Она устала до изнеможения.
Девушка расплатилась с водителем и даже сумела выдавить из себя слабую улыбку в ответ на его ликующую ухмылку, вызванную тем, что за поездку из аэропорта она вручила ему поистине астрономическую сумму. Такси уехало, и Джози огляделась по сторонам. На участке миссис Иствуд высились копны свежескошенного сена, кроме того, кустарник явно был только что подстрижен. Очевидно, племянничек соизволил-таки немного прибраться в саду тетушки!
В ушах Джози снова прозвучали незаслуженные упреки. Оцепенение сменилось ужасом перед тем, что ей предстоит еще узнать о Джозефе. Затем в ней вновь зашевелилась злость.
Как он посмел? Как посмел, будучи абсолютно чужим человеком, ничегошеньки о ней не знающим, как посмел сказать ей такое?!
Внезапно она устремилась через лужайку туда, где громоздились тучи свежесрезанных веток. Пару раз она чуть не упала, наступив на них, и это только подлило масла в огонь. Господи, как же он изуродовал кусты на границе их участков! Даже на ее любимом гибискусе теперь нелепо торчало всего лишь несколько голых веток!
Дойдя до соседского дома, она принялась изо всех сил кулаками стучать в дверь.
На пороге дома возник высокий мужчина.
Что было в его широко раскрытых глазах? Возможно, гнев? Или удивление? Но едва он успел открыть рот, как Джози влепила ему звонкую пощечину, потом еще одну…
— Вот, вот вам, негодяй! Как вы осмелились, как осмелились назвать меня потаскухой?
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…
Они были великими актрисами, примами, звездами. Однако эти женщины играли свои роли не только на сцене, но и в жизни. В этом их сила — и их слабость, счастье и великая бела. И все же… Прожить несколько жизней — чудесный дар, которым наделены лишь единицы: Вера Холодная, Айседора Дункан, Анна Павлова… Все они любили и были любимы… Об актрисах, их счастливой и несчастной, великой и мимолетной любви читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Мой личный взгляд на то, как могло бы состояться интервью с вампиром :) Писалось под особое настроение и под строгим контролем Музика. И вот что получилось :) Огромнейшая просьба. Не воспринимайте данный текст, как что-то серьезное и шедевральное – Аффтор просто издевалась над героями :)
Обаятельный и сексапильный бизнесмен Арман Гамилтон неожиданно предлагает милой и доверчивой девушке Кристине Адамс выйти за него замуж. Она не понимает, что им движет, но влюбляется в него и соглашается. Уже не за горизонтом пышная свадьба, как вдруг все меняет один-единственный звонок…
Семнадцатилетним подростком Дебора Вермонт влюбилась в своего дальнего родственника. Уверенная во взаимности их чувств, она неожиданно узнает, что он помолвлен с другой.Девушка убегает из дому и возвращается туда лишь спустя десять лет. Она считает, что к прошлому нет возврата, но в глубине души по-прежнему тоскует по своей первой любви.Что ждет ее в родовом гнезде?..
Полудетская влюбленность Дорри Пресли рухнула в один миг. Она случайно подслушала, как ее кумир, двадцатидвухлетний Данк Эшби-Кросс, жаловался собеседнику, что нескрываемой интерес к нему пятнадцатилетней девчушки ставит его в неловкое положение.Дороти и Дункану было суждено вновь встретиться лишь десять лет спустя. Догадайтесь, уважаемые читательницы: кто из них сделает первый шаг к примирению, к новым отношениям?
На званом обеде героине романа, Кристи Карлтон, приходится выслушать несправедливые обвинения от человека, с которым она едва знакома.Казалось бы, Кристи должна возненавидеть своего обидчика, но события принимают неожиданный оборот…