Павел Первый - [66]
В то время как с одного конца империи до другого никто не хотел опровергать официальную версию кончины Павла от апоплексического удара, во всем мире притворно делали вид, что верят этой фабуле и невиновности Александра[41]. Конечно, некоторые изощренные умы осторожно намекали, что убийство Павла I было подготовлено Лондоном и финансировалось английским золотом. Однако никакого реального доказательства подобной версии не приводилось, и она не получила своего подтверждения. Одно из свидетельств, заслуживающих доверия, полковник Саблуков, который упоминает в своих «Воспоминаниях» эту версию, и то только для того, чтобы сразу же ее опровергнуть. «Руководители заговора, – писал он, – действовали не ради корысти, а из патриотических чувств, некоторые из них искренно считали, что они только ограничатся угрозой императору, что они принудят его отказаться от власти».
Однако, несмотря на выражения симпатии, которые проявлялись по отношению к нему лично, Александр должен был овладеть собой, чтобы думать о государственных делах, вместо того чтобы замыкаться на личных проблемах. Его первой заботой являлось освобождение арестованных в ночь убийства, а также незаметное отдаление от себя тех привилегированных особ, которые мало почитались нынешним правлением. Кутайсов, который не без основания опасался судебных санкций против себя и совершенно не беспокоился за свою французскую любовницу мадам Шевалье, получил вместе с комплиментами монарха заграничный паспорт, Анна Гагарина, фаворитка покойного царя, также покинула Россию, сопровождая своего мужа, который по милости Александра был назначен послом при дворе короля Сардинии. Императрица Мария Федоровна, которая считала Палена основным организатором заговора, принудила его вернуться в свои владения в Курляндии. Во всяком случае, она вместо мужа обрела своего сына. Она не успокоилась также, пока он не расстался с Платоном Зубовым и генералом Беннигсеном, немедленно отправленными подальше от глаз в провинцию[42]. В свою очередь был смещен и генерал Талызин, от услуг которого также отказались и которого также отстранили от власти. С улыбкой на устах, избавившись от всех стесняющих его сообщников, которых Александр не мог ни вознаградить, ни осудить, он готовился царствовать согласно рекомендациям своего бывшего учителя Лагарпа и своей бабушки Екатерины II. Преданность, разумность, справедливость, уважение традиций будут, как полагал он, основами его политики.
Последнее испытание, которое пришлось ему вынести в 1801 году, – это состоявшиеся 23 марта похороны отца в Кафедральном соборе в Петропавловской крепости, в усыпальнице, где с незапамятных времен покоятся останки русских монархов. Как и во время всех других официальных похорон, длинный кортеж сопровождает гроб с телом покойного к последнему его пристанищу. Александр идет за гробом. За ним топчется молчаливая когорта лжедрузей и истинных недругов почившего царя. Их лица изображают печаль, тогда как сердца злорадствуют. Александр Чичков, писатель, адмирал и член Министерской коллегии по морским делам, в своих «Мемуарах» сравнивает эти похороны, на которых каждый был запятнан лицемерием, с похоронами маршала Суворова, которые захлестывали искренними эмоциями. «Похороны императора совсем не напоминали похороны Суворова, – писал он. – В этот раз, сопровождая гроб из Михайловского замка в Петропавловскую крепость, пройдя Тучков мост, я не видел среди наблюдавшей за процессией толпы, чтобы хоть кто-нибудь из них плакал». Безусловно, в этот день он не имел возможности приблизиться к единственному существу, траур для которого был чистосердечным: вдова Павла I, мать императрица Мария Федоровна. Она чувствовала себя всеми преданной, поруганной своим супругом, имевшим изменчивое настроение, непоследовательность которого вынудила всю Россию погрязнуть в хаосе, однако единственная, кто оставалась искренно безутешной в утрате этого тирана. Всякий раз, когда в своих «Мемуарах» она перечисляет свои неудовольствия, которые она скопила против мужа в течение проведенных с ним вместе лет, ей приходилось свидетельствовать о своей очевидной беззащитности перед ним. Если же начинала отвечать ему тем же, то, как простой смертный, он никогда с этим не мог согласиться. Монарх от рождения, возвышенный в своем сознании высоким происхождением, он искренне верил, что Бог назначил его управлять Россией и что он должен преодолевать по своему усмотрению любые жизненные обстоятельства без того, чтобы советоваться об этом с кем бы то ни было. Те, кто вздумал укорять его в жестокости, несправедливости, забывают, что Петр Великий, гений которого все так охотно превозносят, сделал себя властелином, власть которого также немного кружила ему голову. В своих размышлениях Мария Федоровна думала про себя, что если бы Павел жил подольше, то он бы доказал миру, что его мимолетные намерения были всегда инспирированы порывами его сердца, но никогда не холодным политическим расчетом и что он, хотя и не имел внешность, схожую с Петром Великим, был, несмотря на это, вторым Петром, а его обвиняют в том, что он был всего лишь карикатурой.
Кто он, Антон Павлович Чехов, такой понятный и любимый с детства и все более «усложняющийся», когда мы становимся старше, обретающий почти непостижимую философскую глубину?Выпускник провинциальной гимназии, приехавший в Москву учиться на «доктора», на излете жизни встретивший свою самую большую любовь, человек, составивший славу не только российской, но и всей мировой литературы, проживший всего сорок четыре года, но казавшийся мудрейшим старцем, именно он и стал героем нового блестящего исследования известного французского писателя Анри Труайя.
Анри Труайя (р. 1911) псевдоним Григория Тарасова, который родился в Москве в армянской семье. С 1917 года живет во Франции, где стал известным писателем, лауреатом премии Гонкуров, членом Французской академии. Среди его книг биографии Пушкина и Достоевского, Л. Толстого, Лермонтова; романы о России, эмиграции, современной Франции и др. «Семья Эглетьер» один роман из серии книг об Эглетьерах.
1924 год. Советская Россия в трауре – умер вождь пролетариата. Но для русских белоэмигрантов, бежавших от большевиков и красного террора во Францию, смерть Ленина становится радостным событием: теперь у разоренных революцией богатых фабрикантов и владельцев заводов забрезжила надежда вернуть себе потерянные богатства и покинуть страну, в которой они вынуждены терпеть нужду и еле-еле сводят концы с концами. Их радость омрачает одно: западные державы одна за другой начинают признавать СССР, и если этому примеру последует Франция, то события будут развиваться не так, как хотелось бы бывшим гражданам Российской империи.
Личность первого русского царя Ивана Грозного всегда представляла загадку для историков. Никто не мог с уверенностью определить ни его психологического портрета, ни его государственных способностей с той ясностью, которой требует научное знание. Они представляли его или как передовую не понятную всем личность, или как человека ограниченного и даже безумного. Иные подчеркивали несоответствие потенциала умственных возможностей Грозного со слабостью его воли. Такого рода характеристики порой остроумны и правдоподобны, но достаточно произвольны: характер личности Мвана Грозного остается для всех загадкой.Анри Труайя, проанализировав многие существующие источники, создал свою версию личности и эпохи государственного правления царя Ивана IV, которую и представляет на суд читателей.
Анри Труайя – знаменитый французский писатель русского происхождения, член Французской академии, лауреат многочисленных литературных премий, автор более сотни книг, выдающийся исследователь исторического и культурного наследия России и Франции.Одним из самых значительных произведений, созданных Анри Труайя, литературные критики считают его мемуары. Это увлекательнейшее литературное повествование, искреннее, эмоциональное, то исполненное драматизма, то окрашенное иронией. Это еще и интереснейший документ эпохи, в котором талантливый писатель, историк, мыслитель описывает грандиозную картину событий двадцатого века со всеми его катаклизмами – от Первой мировой войны и революции до Второй мировой войны и начала перемен в России.В советское время оригиналы первых изданий мемуаров Труайя находились в спецхране, куда имел доступ узкий круг специалистов.
Вашему вниманию предлагается очередной роман знаменитого французского писателя Анри Труайя, произведения которого любят и читают во всем мире.Этаж шутов – чердачный этаж Зимнего дворца, отведенный шутам. В центре романа – маленькая фигурка карлика Васи, сына богатых родителей, определенного волей отца в придворные шуты к императрице. Деревенское детство, нелегкая служба шута, женитьба на одной из самых красивых фрейлин Анны Иоанновны, короткое семейное счастье, рождение сына, развод и вновь – шутовство, но уже при Елизавете Петровне.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.