Павел I без ретуши - [22]

Вторая женитьба

Из переписки Екатерины II:

Я начала с того, что предлагала [овдовевшему великому князю Петру Петровичу] путешествия и всяческие способы, дабы рассеяться, но в конце концов сказала; мертвые мертвы, и надобно думать о живых. Потеряв веру в счастье, не лучше ли вновь попытаться обрести ее? Посмотрим на что-нибудь другое. Да у меня уже и припасено кое-что в кармане, истинное сокровище. Неужели ему не любопытно, каково оно? Брюнетка или блондинка, большая или маленькая?

Из письма великого князя Павла Петровича Екатерине II из Берлина, 1776 г.:

Мой выбор сделан. Препоручаю невесту свою в милость Вашу и прошу о сохранении ее ко мне. Что касается до наружности, то могу сказать, что я выбором своим не остыжу Вас; мне о сем дурно теперь говорить, ибо, может быть, я пристрастен. Но сие глас общий. Что же касается до сердца ее, то имеет она его весьма чувствительное и нежное, что я видел из разных сцен между роднею и ею.

Из письма великого князя Павла Петровича невесте, принцессе Вюртембергской Софии Доротее:

Всякое проявление твоей дружбы, мой милый друг, крайне драгоценно для меня, и клянусь тебе, что с каждым днем все более люблю тебя. Да благословит Бог наш союз так же, как Он создал его.

Из письма принцессы Вюртембергской Софии Доротеи, в будущем великой княгини Марии Федоровны, жениху, великому князю Павлу Петровичу:

Я не могу лечь, мой дорогой и обожаемый князь, не сказавши Вам еще раз, что я до безумия люблю и обожаю Вас; моя дружба к Вам, моя любовь, моя привязанность к Вам еще более возросла после разговора, который был у нас сегодня вечером. Богу известно, каким счастьем представляется для меня вскоре принадлежать Вам; вся моя жизнь будет служить Вам доказательством моих нежных чувств; да, дорогой, обожаемый, драгоценный князь, вся моя жизнь будет служить лишь для того, чтобы явить Вам доказательства той нежной привязанности и любви, которые мое сердце будет постоянно питать к Вам….

Из письма великой княгини Марии Федоровны подруге:

Великий князь, очаровательнейший из мужей, кланяется вам. Я очень рада, что вы его не знаете, вы не могли бы не полюбить его, и я стала бы его ревновать. Дорогой мой муж — ангел. Я люблю его до безумия.

Из дипломатической депеши Джеймса Гарриса от 3 октября 1778 г.:

Так как характер настоящей великой княгини совершенно противуположен нраву покойной, то и великий князь является теперь в совершенно ином свете. Мария Федоровна кротка, приветлива и глубоко проникнута сознанием супружеских уз.

Из переписки Екатерины II:

Я пристрастилась к этой очаровательной принцессе, в буквальном смысле слова пристрастилась. Она именно такова, какую желали: стройность нимфы; цвет лица — цвет лилии, с румянцем розы; прелестнейшая кожа в свете; высокий рост с соразмерною полнотою, и при этом легкость поступи; кротость, доброта сердца и искренность выражаются на ее лице. Все от нее в восторге, и тот, кто ее не полюбит, будет не прав, так как она создана для того и делает все, чтобы быть любимою. Одним словом, моя принцесса представляет собою все, чего я желала, и я довольна.

Из воспоминаний французского дипломата Луи Филиппа Сегюра о Павловске:

Никогда ни одно честное семейство не встречало так непринужденно, любезно и просто гостей: на обедах, балах, спектаклях, празднествах — на всем лежал отпечаток приличия и благородства, лучшего тона и самого изысканного вкуса.

Из письма великого князя Павла Петровича архиепископу о. Платону 1777 г., накануне рождения первого сына Александра:

Молите теперь Бога о подвиге, которым счастие и удовольствие мое усугубляется удовольствием общим. Начало декабря началом будет отеческого для меня звания. Сколь велико оное по пространству новых возлагаемых чрез сие от Бога на меня должностей!.. Мы, слава Богу, здоровы и наслаждаемся взаимною дружбой спокойствием, происходящим от чистой совести. Пожелайте и молите Бога, чтоб Он нам навеки ее сохранил, без чего ни пользы, ни славы быть не может.

Из переписки Иосифа II Австрийского:

Великий князь гораздо более достоин внимания, чем думают за границею; его супруга очень хороша собою и как бы создана для занимаемого ею положения; они живут в полном согласии: украшением этого брака служат два сына[23]. Императрица много занимается последними; им предоставлено столько свободы, сколько нужно для развития их умственных способностей и для укрепления их здоровья. […]

Чем короче я знакомлюсь с нею [великой княгиней Марией Федоровной], тем более я ее уважаю. Она отличается редким характером и умом, к тому же очень хороша собою и держит себя отлично. Если бы я десять лет тому назад мог найти или вообразить себе подобную ей принцессу, я бы женился на ней без затруднения; она соответствовала бы моему положению; мне кажется, что сказать более нельзя.

Нежность и любовь между великим князем и его супругою были совершены. Невозможно, кажется, пребывать в сожитии согласнее, как они долгое время пребывали. Мы не могли на столь счастливое супружество довольно нарадоваться, и сие имело великое влияние над петербургскою публикою и усугубило во всех усердие и любовь к их будущему государю. […]