Паутина из шрамов - [122]

«Эксодус» был частью большей клиники «Марина дель рей». Клиника не была связана с тюремной программой, поэтому здесь не было тех, кто выбрали реабилитацию вместо тюрьмы. Она была роскошнее, чем «Секция 36», но не такой роскошной, как «Обещания», клиника в Малибу, на фоне которой «Четыре Сезона» выглядела как «Холидей Инн». Но опять же, место не имеет значения. Ты или собираешься работать и решить свою проблему или нет. Тебе не нужна «Обещания»; ты можешь завязать в Армии Спасения на деревянных нарах. Я встречал людей, которым это удалось в обоих случаях, и встречал тех. кому это вообще не удалось.

Пребывание там стало для меня чудесным опытом. Я подружился с 10 самыми нетипичными людьми в моей жизни. Это была причудливая старушка из какого-то города на севере, бразильский доктор, и парень на таблетках из Техаса. Моим первым соседом по комнате был гомик из самого сердца Америки, из Кентукки или Миссури, или еще откуда-то. Это была классическая история, молодой непонимающий ребенок, воспитанный в футбольном городке на Западе, не получил того мужского начала, вокруг которого вертелся целый мир, так его семья не признавала, отдалилась от него. Он переехал в Голливуд, нашел своих собратьев, а также мир алкоголя и наркотиков, и пошел по нисходящей спирали. Он был так накачан викодином, что размельчал его и посыпал им кашу на завтрак.

Он ушел, и следующим моим соседом стал черный анестезиолог из Иглвуда, который воспитывался в высокоуважаемой семье. Став доктором, он дал семье повод для гордости, но потом оказалось, что он многие годы злоупотреблял лучшими наркотическими медикаментами. Итак, он пришел, как и все мы, на 30 дней. Вы можете подумать, что он хранил в секрете то, что разочаровал свою семью. Через пару месяцев после клиники мне позвонили. У него случился рецидив, он не мог выносить агонию и стыд перед семьей, поэтому он заперся в туалете госпиталя, в котором работал, и выбрал наиболее тяжелые наркотики для передозировки. Некоторые из «Эксодуса» ходили на его похороны и это было впечатляюще. У него была большая семья, и один из его братьев был проповедником. На похоронах все плакали навзрыд, включая друзей по клинике, которые стояли в заднем ряду.

Удивительное общество образовалось здесь, и я стал другом каждому из них. Ты осознаешь возможность своей кончины через жизни других людей. Ты делаешь те же вещи, что и они, но не можешь увидеть это в себе. Однако, ты начинаешь понимать все эти трагедии и чудеса через других людей. Такие ситуации открывают глаза и сердце. Ты находишься в этом чертовом госпитале «Марина дель рей», спишь в маленькой кровати, делишь свою комнату с другим, и тебе приходится идти в кафетерий, чтобы позавтракать. Ты просто вынужден думать: «Что я сделал не так? У меня была цель и мне было хорошо, но сейчас я здесь вместе с другими сумасшедшими людьми, медсестрами и докторами, и коменданты говорят мне, что делать и куда идти, и у меня сегодня отчет для группы. Надо же, я думал, что стою большего».

Пока я был в клинике, у меня проводились групповые собрания с семьей и друзьями, и Фли был там. Проходя круг, консультант повернулся к Фли и сказал

— Фли, расскажи нам, как ты чувствуешь себя, когда Энтони где-то принимает наркотики, и ты даже представления не имеешь, где он и собирается ли вернуться.

Я ожидал, что Фли скажет: «Этот засранец меня задолбал. Мы должны были репетировать и писать. Я ждал его 12 часов, но этот ублюдок не появился. Я уже совершенно готов заняться чем-нибудь другим». Вместо этого Фли начал всхлипывать, что уменьшило мою недоверчивость. Он сказал:

— Я боюсь, он умрет прямо у меня на руках. Я не хочу, чтобы он умирал, но продолжаю думать об этом.

Я никогда не представлял, что он может испытывать такие чувства.

Лечение в «Эксодусе» до сих пор занимает основную часть в моей жизни. За те пять с половиной лет, что я не принимал наркотики, я ни разу не молился и не медитировал. Я не понимал, что это поможет установить контакт с силами, которые надо мной. Кто-то из работников «Эксодуса» посоветовал мне начинать каждый день с молитвы. Теперь для всех, кто пытается вылечиться, это отправная точка. Я никогда не думал, что это то, чем стоит заняться. Но однажды утром я посмотрел в зеркало и подумал «Ты тратишь свою жизнь здесь, так может тебе стоит воспользоваться советом того, у кого все в жизни хорошо?

Я стал молиться каждое утро. Однажды я открыл свои мысли для высшей силы и никогда с этим не боролся. И куда бы я не пошел, я везде чувствовал и видел присутствие творческого начала во вселенной, любящей силы в природе, в людях, везде. Годами мои молитвы и размышления набирали силу и стали важной составляющей моего выздоровления в повседневной жизни.

Я провел там 30 дней, даже не думая о том, чтобы уйти. Я смирился с тем, что нахожусь там, чтобы сделать работу и вернуться в строй. В первые несколько дней они дают тебе медикаменты сверх меры, чтобы избавить организм от токсинов. Они дают дервокет и колондин, чтобы снизить кровяное давление. Если ты видишь парня, шаркающего по коридору в халате и шлепанцах, значит этот чувак все еще проходит детоксикацию. Первые дни без наркотиков невыносимы: по телу бегают мурашки, и ты уже готов свихнуться без дозы. Но затем ты преодолеваешь эти ощущения и тебе становиться лучше. Они кормят тебя на протяжении всего дня, ты должен тренироваться и ходить на собрания. Они держат тебя в полной занятости.