Паутина Циолковского, или Первая одиссея «Мира» - [17]

— Ну вот и все! Пусть космос будет им последней постелью, — сказал Шестун и отдал приказ: — Всем разойтись по своим рабочим местам. Через час Совет в Центральном Пульте Управления. На Совет приглашаю Косовского, Реброва, Мюррея, Снегирева, Рыбачук и Солдатова. Просьба — не опаздывать.

Меньше, чем через час все, приглашенные на Совет, были уже в сборе. Шестун вышел из своей каюты, имеющей прямое сообщение с Центральным Пультом Управления, уверенно прошел к своему месту и, оставшись стоять, сообщил:

— В ближайшем космосе только одна планета способна при необходимости стать временно базой а, при неблагоприятном стечении обстоятельств, даже нашим постоянным пристанищем. Это Терра — планета земной группы, в полтора раза превышающая по размеру Землю или Венеру, что для нас, конечно же, существенно облегчает задачу освоения базы. Атмосфера примерно наполовину состоит из азота и кислорода, что также вполне для нас приемлемо. На планете есть моря и, предположительно, растительность. Не исключено, что Терра обитаема. Поэтому я считаю, что мы должны взять курс на Терру и высадиться на ее поверхности. Ваше мнение?

Совета, как такового, не получилось — всем в общем-то, было ясно, что командир абсолютно прав и создание временной или даже постоянной базы на Терре — единственно верное и разумное решение в сложившихся обстоятельствах. Лишь для соблюдения приличий врач Ребров и вахтенный офицер Солдатов задали командиру несколько вопросав. А остальные и вовсе промолчали.

— Раз возражений и вопросов нет — все свободны. Начало движения — через полчаса. Курс — перигелий орбиты Терры.

Даша выходила из пульта последней и, то ли случайно, то ли намеренно задержалась возле лифта. Заметив, что они остались одни, Шестун поспешно попросил:

— Рыбачук, задержитесь!

Даша обернулась, внимательно посмотрела на Андрея своими черными глазами и неожиданно улыбнулась. Шестун в первое мгновение смутился, но затем тоже расплылся в улыбке:

— Посиди немного со мной, хорошо?

— Ладно. Ты ведь командир, — улыбнулась Даша, но тут же стала хмурой и озабоченной: — Это, наверное, очень плохо. Наши товарищи погибли, а мы улыбаемся. Шестун тоже стал серьезным и, вздохнув, возразил:

— Здесь нет ничего плохого, Даша. Если мы разучимся улыбаться, мы долго не выдержим. Гибель Абу Сина и его рядового — большая трагедия. Но жизнь продолжается. И моя задача состоит в том, чтобы кроме всего прочего мы вернулись домой без других потерь. Хотя… Это Космос! В таких экспедициях никогда не знаешь наверняка, что ждет тебя впереди.

— Ты думаешь, Андрей, что мы вернемся? — удивленно спросила Даша, внимательно взглянув на командира.

— Наша задача — вернуться! Именно в возвращении весь смысл разведывательной экспедиции. Если есть путь сюда, то должен быть и путь отсюда. Я не знаю, удастся ли нам вернуться, но я знаю другое — мы сделаем все от нас зависящее, чтобы это сделать! — убежденно сказал Андрей и, включив оптический экран, погасил свет.

Заработал купол обзора и перед ними во всей своей красе открылось звездное небо, сливающееся воедино с необъятными глубинами Вселенной.

Андрей любил вот так, оставшись в совершенном одиночестве, созерцать Космос. В этой мозаике мириадов звезд было что-то особенное и величественное и в глубине души рождались чувства сопричастности к самой тайне бытия. Именно в такие минуты Шестун острее понимал глубинные, сакральные причины веры в Бога, ибо только Бог был способен на подобное творение. Звезды успокаивали. Поначалу у тех, кто впервые наблюдал открытый Космос, возникало смутное чувство тревоги, что-то вроде ксенофобии наоборот. Но звезды были все так же холодны и неподвижны и час, и два спустя. Не происходило ничего страшного и первоначальная тревога уступала место покою.

— А отсюда видно Терру? — спросила Даша, также очарованная открывшейся перед ней картиной — в отличие от командира она могла позволить себе подобное лишь изредка.

— Вон там, не так далеко от Гефеста, — показал рукой, едва различимой в темноте, Шестун.

— Где? — переспросила Даша.

— Левее диска Цербера, видишь самую яркую звезду?

— Да. Можно даже различить диск, кивнула Даша.

— А чуть левее есть зеленоватая звездочка. Это Терра.

— Не вижу.

Шестун набрал код команды и Главный компьютер моментально обвел Терру ярким светящимся кольцом.

— Ну вот — а я хотела сама найти.

Кольцо исчезло и Даша, некоторое время понаблюдав за звездочкой, задумчиво спросила:

— Как думаешь, командир — повезет ли нам на этой Терре?

— Я думаю, что да — слишком уж долго нам не везло в этом полете, после минутного раздумья ответил Андрей и, обняв Дашу, привлек ее к себе и поцеловал девушку в губы.

На перигелий вышли нормально. После уточнения всех координат «Мир» взял курс на Терру. До планеты оставалось совсем немного и Терру уже можно было хорошо рассмотреть даже невооруженным глазом. Все это время Главный компьютер сканировал ее поверхность при помощи бикронных локаторов и Шестун уже знал, что почти вся поверхность Терры покрыта мощным слоем водяного океана. На планете было всего несколько десятков островов и на одном из самых больших просматривались какие-то упорядоченные геометрические фигуры, что вполне могло говорить в пользу существования разумной жизни на планете. Во всяком случае именно сюда командир решил отправить первые разведывательные капсулы. Атмосфера и в самом деле была реже земной, но ее гораздо большая высота с лихвой это компенсировала и у поверхности давление должно было лишь незначительно превышать земное — не более, чем при сильных антициклонах. Почти везде был плотный слой облаков, состоящих из водяного пара.