Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - [59]
Если бы не эгоизм и жесткость этой женщины, она могла бы закончить с отличием школу, а затем, слушая лекции по истории кино, сидеть на паре рядом с парнем, похожим на Даню… Она же так мечтала стать актрисой!
И чем черт не шутит… отгремела бы бесшабашная студенческая свадьба, она захотела бы родить ребенка, который бы возвращался из школы в их уютную квартирку, идеально чистую, с запахом хлорки в санузлах и свежими цветами на круглом столе…
Позитивное мироощущение — замыленное словосочетание, смысл которого никому до конца не понятен.
Ясно одно — «позитивное мироощущение» нужно тому, кто пытается ради чего-то жить.
Инфанта накинула белоснежный шелковый, отделанный по вороту тонким кружевом халат и спустилась вниз.
Кофе ждал на столе.
Креманка с чилийской клубникой, два тоста цельнозернового хлеба, яйцо всмятку. Лучшего качества продукты привозились в дом службой доставки магазина фермерских продуктов и оплачивались ею онлайн. Немому слуге оставалось принять заказ и проверить содержимое пакетов.
После того как Жаруа, этот шелудивый пес, своими толстыми пальцами с вечно обрамленными траурной каемкой ногтями накрывал на стол, он сразу же исчезал в саду, а в плохую погоду прятался у себя в каморке. Он знал: она не любила, когда он маячил у нее перед глазами.
Она могла себе позволить цивилизованную прислугу — какую-нибудь чистенькую семейную пару из стран бывшего СНГ — образованную училку в белом накрахмаленном передничке, подающую завтрак, бывшего инженера, подстригающего кусты и каждый день надраивающего ее авто…
Беда в том, что люди, привыкая к стабильности, начинают любопытничать.
Беда в том, что большинство из них умеют говорить.
Обжившись, прислуга начинает лазить по шкафам и ящикам, совать свой нос в ноутбук. Прислуга прислушивается к разговорам, задает безобидные, на первый взгляд, вопросы.
Боялась она не раскрытия источника своих доходов.
Она была защищена Петей и, на крайний случай, налоговиком Максимом Тимофеевичем.
Она боялась своей биографии, хоть давно уже потравила ее хлоркой до дыр.
Несмотря на то что никому из окружающих не было до ее прошлого ни малейшего дела, в глубине души она надеялась, что рано или поздно появится кто-то небезразличный, как этот принц в неброском твидовом пиджаке.
Рано или поздно Даня может поинтересоваться, что за приемы она ведет два раза в неделю, напроситься к ней домой, захочет познакомиться с семьей и друзьями…
Инфанта, не доев яйцо, встала и придирчивым взглядом огляделась вокруг.
Гладко выкрашенные стены без единого пятнышка. Места, запачканные предыдущими жильцами, заново подкрашены Жаруа. Безликая, недорогая мебель, потолок с подсветкой по периметру. На стене большие часы с аксетичным циферблатом.
Здесь не было фотографий, картин или безделушек, которые люди годами таскают с собой с места на место, не было книг с закладками, забытых чеков, записей на клочках бумаги.
На столе, рядом с недоеденным завтраком, дрогнул телефон.
Прилетела долгожданная ласточка: «Освобожусь в три. Рядом с телебашней есть неплохой китайский ресторан».
Инфанта усмехнулась — в этом был весь Даня.
Он не настаивал, но и не спрашивал, не навязывался, но и не ходил вокруг да около.
«Буду», — засунув в рот самую спелую клубнику, отбила она в ответ.
Сегодня приема не было, а до трех оставалось достаточно времени, чтобы подумать и набросать свою биографию.
Инфанта была пунктуальна. Но с нынешними пробками она была вынуждена смириться с чужими опозданиями. Она старалась рассчитать время так, чтобы прийти минут на пять раньше. И ее всегда удивляло, почему остальные, зная о том, как сложно передвигаться по городу, не могут поступать так же.
Она посмотрела на часы: было начало четвертого, а Даня еще не пришел.
«Наверное, задерживает начальство…»
Подозвав официантку, она заказала чайник жасминового чая.
В восемь минут четвертого Даня вошел в зал.
— Привет! — с шумом отодвинув стул, сел напротив. Глаза его довольно блестели. — Очень неплохо поработал! — первым делом похвастался он.
Глядя на его довольное, такое милое лицо, она почувствовала, как напряжение, в котором она находилась целых восемь минут, стало отпускать.
— А ты сегодня хмурая, — подметил он.
— Тебе показалось, — улыбнулась она, раздумывая, стоить ли говорить о том, что она не выносит опозданий.
— Давай поедим и поедем к тебе! — оглоушил Даня. — Ко мне, боюсь, не успеем, мама придет после шести.
Черт, она ведь как чувствовала…
— Ко мне нельзя.
— Дети, муж? — будничным, скрывавшим ревность тоном спросил он.
Она не знала, как на это реагировать. С одной стороны, он показывал ей, что их отношения выше любой морали, с другой — это могло говорить о его к ней безразличии за пределами страсти.
Вспомнив, как он умеет ее ласкать, как входит в нее, дождавшись пока она, распаленная почти до обморока, сама не начнет его умолять об этом, она поняла, что не хочет ненужных объяснений.
— Нет… У меня живут родственники! — брякнула первое, что пришло на ум.
— Нет так нет. Погуляем по городу, — слишком загадочно произнес Даня и переключился на изучение меню.
Когда принесли счет, она сказала, что хочет поучаствовать в его оплате.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.
Какую цену вы готовы заплатить за счастье? И что для вас означает это понятие: привычный набор муж/дети/достаток? Или обжигающую страсть? И как жить после того, как пожар чувств потухнет? Героини романа Полины Елизаровой «Бабы» невероятным образом связаны между собой не только общностью женских судеб, но и чувствами – раскрывшимися и потаенными, забытыми и жгучими до слез. Но слез их мы не видим, а, захваченные необычным сюжетом, наблюдаем малейшие движения души, вместе с ними видим пророческие сны и явственно слышим их негромкие голоса.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
Он следовал за ней, потому что хотел обладать. Она поверила ему, потому что хотела острых ощущений. Есть поговорка, что любопытство может убить… но Валериэн Кимбл начинает понимать, что его удовлетворение может стать еще хуже. Четырнадцатилетняя Валериэн живет в эпоху, когда мерзавцы и плохие парни изображаются как романтический идеал, а герои устарели и скучны. Поэтому, когда Гэвин Мекоцци, гениальный, но странный парень-одиночка из ее школы, начинает проявлять к ней интерес после случайной встречи в зоомагазине, Вэл заинтригована.
Нет писателя более экстремального, извращенного и грубого, чем Эдвард Ли. Его мир — это мир психопатов-насильников-реднеков, демонов, одержимых сексом, и инопланетян, крадущих сперму. Приготовьтесь, король сплаттерпанка гарантированно шокирует, оскорбит и заставит вас смеяться, пока вас не стошнит…
Глубокий тыл во время Великой Отечественной войны. "Коктейль Молотова", изготовленный пареньком для фронта, может обернуться ГУЛАГом для его отца. Или преследовать в поколениях. И в современном мире внук, стоя над гробом деда, пытается постичь смысл перекрещенных молота и серпа – тоже своего рода крестное знамение. "Сжечь за собой мосты" – значит отрезать себе всякую возможность к отступлению. А в случае поджога моста впереди себя – значит действительно видеть выход, но сознательно лишить себя возможности им воспользоваться…
«Если тебе предложат нечто совершенно непотребное, точно выходящее за рамки общественной морали, да настолько откровенно, что станет стыдно рассказать даже самой близкой подруге, то в котором часу ты согласишься?». Вот и героиня не имела ни шанса устоять перед личными демонами, толкающими ее с головой в водоворот страсти и похоти. Девушка желала познать себя и свою сексуальность, давно утерянную в скучном браке, а осознав, с какой легкостью принимает приглашение малознакомого мужчины, окончательно уверовала в свое превосходство перед обществом – людьми, чьи страхи не дают им наслаждаться жизнью в полной мере.
Мрачный рассказ о человеке, попавшем в лапы ужасной системы. Проходя по её конвейеру, он узнает очень важное о себе, о человечестве, о мирах и о самой системе.