Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - [50]

Шрифт
Интервал

В комнате царил такой же обжитой беспорядок, как во всей остальной квартире.

Инфанта подошла к столу.

На нем лежала большая стопка книг. Она осторожно взяла лежащую сверху — «Неизвестные передвижники».

Открыв заложенную сломанным карандашом страницу, она увидела ту самую картину с одинокой вороной на заборе.

От страницы разило валокордином и нездоровым, немолодым телом, скачущим давлением и зубными коронками.

Давя в себе приступ отвращения, она положила книгу на место и осмотрелась по сторонам.

На собранном допотопном диване лежала пара декоративных подушек, со спинки такого же допотопного, стоявшего рядом кресла, за ней угрожающе следила серая растянутая кофта. Пледа нигде не было.

Инфанта, все так же осторожно передвигаясь на кончиках пальцев, собралась было выйти из комнаты, но тут ее внимание привлекла бумага в прозрачной папке, засунутой под стекло книжного стеллажа.

Приблизившись, она отодвинула створку и взяла в руки документ.

Это было свидетельство о смерти Кузьминой Натальи Петровны сорок девятого года рождения, выданное ЗАГСом Московского района Петербурга две недели назад.

Она вовремя выскочила из комнаты — в соседней раздался скрип кровати, а затем послышался радостный Данин голос.

* * *

Под утро Варваре Сергеевне приснилось: дожидаясь своего любовника Никитина, она стояла в Валерином подъезде у окна между четвертым и пятым этажом. Было настолько тихо, что она слышала свое сбивчивое, неровное дыхание. Во сне она знала, что все жильцы этого подъезда по какой-то неясной и плохой причине давно покинули свои квартиры.

Раскидистая сосна, единственный свидетель ее греха, угрюмо молчала, то ли порицая, то ли напротив — убеждая в том, что ничего уже не изменишь, раз уж так распорядилась судьба.

Она пребывала в состоянии, которое обсуждала с Мариной Николаевной — будто время когда-то застыло и все, что было после Любви являлось лишь действиями, лишенными чувств, лишенными смысла. Так же, как и Марина, во сне она «зависла», нисколько не радуясь настоящему.

Внезапно из подъезда выскочил коренастый мужчина: серая куртка, темные брюки, через плечо перекинута небольшая спортивная сумка. Куртка на спине мужчины вдруг загорелась ярким красным пламенем. Но он, не обратив на это внимания, поспешил дальше. Варвара Сергеевна бросилась по лестнице вниз. Выскочив из подъезда, она пыталась отыскать мужчину, но его и след простыл. Вернувшись, она нашла в стылой луже голову игрушечного пластмассового котенка с выколотыми глазами.

— Варенька, что ты там бормочешь? — Встревоженный голос доктора заставил ее проснуться.

— Я что-то говорила?

В комнате было темно. Поцеловав ее в щеку, Валерий Павлович перевернулся на другой бок.

Когда вскоре прозвонил будильник доктора, Варвара Сергеевна, облегченно выдохнув, решила встать и проводить его на работу. Она боялась снова уснуть.

— Я приготовлю тебе омлет, — бросила она Валере, надевавшему в полумраке комнаты халат.

— Солнце мое, не стоит, ты же знаешь, я не могу есть так рано, — ответил ей сонный доктор.

— Тогда я заварю чай! — Варвара Сергеевна схватила с прикроватного столика мобильный и посмотрела на часы — было начало седьмого.

— Я выпью воды. А чай попью на работе, — проворчал он в ответ. — Ложись, поспи еще. Зачем так рано вскочила? Погода меняется, с твоим пониженным тебе следует хорошо высыпаться.

Послушавшись доктора, Самоварова легла обратно в постель и примостилась на его теплом, нагретом за ночь месте.

Обхватив руками его подушку, она прислушивалась, как доктор, выйдя из комнаты, зашел в ванную, как включил душ. Родной, драгоценный человек! Когда она проваливалась в предрассветную дрему, ей казалось, будто и не было их позавчерашнего, за ужином, разговора, закончившегося ее глупейшим уходом из квартиры и сиденьем в холодном дворе, не было его вчерашнего, нарочито позднего (или нет?) прихода домой, а было только щедро оставленное ей тепло его тела, его нежность и забота.

Засыпая, Варвара Сергеевна улыбалась.

Кошмары больше не снились.

Проснувшись в начале десятого, она неожиданно обнаружила себя в самом лучшем расположении духа.

— Скверный сон, уйди вон! — стоя у окошка, прокричала она на всю комнату.

Вчера она договорилась о встрече Ларкой Калининой.

Ларка жила в области и редко выбиралась в город, но на ее предложение встретиться откликнулась незамедлительно.

Как только Самоварова вспомнила про милую сердцу подругу, ее позитивный настрой укрепился окончательно.

Хрупкая на вид, никогда не болтавшая попусту Ларка была настоящим бойцом — чужие пакости с мешками, равно как и страшные сны ни за что не выбили бы ее из колеи! Калинина вышла на пенсию в звании полковника прокуратуры и теперь вела в академии факультатив, обучая будущих офицеров полиции, как действовать в экстремальных ситуациях.

Олег был на дежурстве, и завтракать Варваре Сергеевне пришлось в компании двух хитрющих попрошаек кошек.

Подкормив любимцев остатками своего завтрака, она щедро положила им по порции баночной еды.

До встречи с подругой оставалось три часа. Варвара Сергеевна тщательно прибралась на кухне и в их с доктором комнате. Пока принимала душ, долго решала, как принарядиться с учетом промозглой, с редко выглядывавшим солнышком, погоды.


Еще от автора Полина Федоровна Елизарова
Черная сирень

Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.


Картонные стены

В романе «Картонные стены» мы вновь встречаемся с бывшим следователем Варварой Самоваровой, которая, вооружившись не только обычными для ее профессии приемами, но интуицией и даже сновидениями, приватно решает головоломную задачу: ищет бесследно исчезнувшую молодую женщину, жену и мать, о жизни которой, как выясняется, мало что знают муж и даже близкая подруга. Полина Елизарова по-новому открывает нам мир богатых особняков и высоких заборов. Он оказывается вовсе не пошлым и искусственным, его населяют реальные люди со своими приязнями и фобиями, страхами и душевной болью.


Бабы, или Ковидная осень

Какую цену вы готовы заплатить за счастье? И что для вас означает это понятие: привычный набор муж/дети/достаток? Или обжигающую страсть? И как жить после того, как пожар чувств потухнет? Героини романа Полины Елизаровой «Бабы» невероятным образом связаны между собой не только общностью женских судеб, но и чувствами – раскрывшимися и потаенными, забытыми и жгучими до слез. Но слез их мы не видим, а, захваченные необычным сюжетом, наблюдаем малейшие движения души, вместе с ними видим пророческие сны и явственно слышим их негромкие голоса.


Ровно посредине, всегда чуть ближе к тебе

Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.


Рекомендуем почитать
Пуля в Лоб

Нет писателя более экстремального, извращенного и грубого, чем Эдвард Ли. Его мир — это мир психопатов-насильников-реднеков, демонов, одержимых сексом, и инопланетян, крадущих сперму. Приготовьтесь, король сплаттерпанка гарантированно шокирует, оскорбит и заставит вас смеяться, пока вас не стошнит…


Сжигая пред собой мосты

Глубокий тыл во время Великой Отечественной войны. "Коктейль Молотова", изготовленный пареньком для фронта, может обернуться ГУЛАГом для его отца. Или преследовать в поколениях. И в современном мире внук, стоя над гробом деда, пытается постичь смысл перекрещенных молота и серпа – тоже своего рода крестное знамение. "Сжечь за собой мосты" – значит отрезать себе всякую возможность к отступлению. А в случае поджога моста впереди себя – значит действительно видеть выход, но сознательно лишить себя возможности им воспользоваться…


Подвиг. Повесть в 7-ми актах. Глава 1. Похоть

«Если тебе предложат нечто совершенно непотребное, точно выходящее за рамки общественной морали, да настолько откровенно, что станет стыдно рассказать даже самой близкой подруге, то в котором часу ты согласишься?». Вот и героиня не имела ни шанса устоять перед личными демонами, толкающими ее с головой в водоворот страсти и похоти. Девушка желала познать себя и свою сексуальность, давно утерянную в скучном браке, а осознав, с какой легкостью принимает приглашение малознакомого мужчины, окончательно уверовала в свое превосходство перед обществом – людьми, чьи страхи не дают им наслаждаться жизнью в полной мере.


Ангел Из Преисподни

Она невинно верила в их дружбу, но они её предали. "Катя неустанно с силой нажимает на кнопки своей портативной консоли. На экране двое сражаются на мечах, и еще один удар, и меч вошел сопернику в грудь, кровь хлынула с воплями из его раны…" Прочтение займет 10 минут.


Колокольня

Мрачный рассказ о человеке, попавшем в лапы ужасной системы. Проходя по её конвейеру, он узнает очень важное о себе, о человечестве, о мирах и о самой системе.


Друзья

О дружбе ли этот рассказ? Или он о совести, ответственности и последствиях наших решений и поступков? Можно немного подумать, но не нырять слишком глубоко. А еще это рассказ-загадка. Читать его будет любопытно, но финал вас обязательно освежит.