Патруль - [2]

Ну, понятно. Не только эльфиек не пробовал, хоть и хвастался, но и эльфа распознать не мог, значит, если и видал, то издали. И то вряд ли. Но чтоб эльф – в патрульные? Или псих… или среди людей вырос. Может, полукровка? Но на вид – просто образец породы. Тонкая кость, изящное сложение, гибкость – кажется, что суставы во все стороны гнутся, удивительная гармоничность и пропорциональность, большушие глаза – цвет только вот при неясном свете костра не разобрать, длинные светлые волосы.

– Волосы надо обрезать, – произнес Тим. – Цепляться за ветки будут.

Эльф молча вытащил из кармана шнурок и связал волосы в хвост. Все вытаращили глаза на его уши.

– Ну и на хрена он нам сдался? – поинтересовался Кирас. Мелт хмыкнул:

– Затем, что эльфы классные бойцы. И не задирайся, он тебя хоть на мечах, хоть врукопашную разделает.

Кирас затухтел, запыхтел и был уже готов проверять на практике, но Тим осадил его одним взглядом. Дисциплина есть дисциплина.

– Полукровка?

– Эльф.

– А чего к нам?

Он неопределенно пожал плечами, помолчал, но все же ответил:

– Не рвался, но приказали. А я умею повиноваться приказам.

– Тады садись, – приказал Кирас, – и лопай, пока осталось.

Эльф опустился на землю (кажется, именно такое движение называется грациозным), взял предложенную ложку и, не чинясь, доел похлебку, не отказался и от чая. Спиртного у них не было – не хватало еще патрулю за собой водку таскать. Вот вернутся в крепость и оттянутся. Кто вернется.

– Как зовут-то тебя, птица утренней зари? – спросил Тим. Эльф с усмешкой ответил:

– Птица утренней зари. В переводе на ваш язык. Если короче, то Тален.

Кирас долго и восторженно ржал, тыкал в сторону эльфа пальцем, отпускал свои тупые реплики, а тот попивал чаек, держа кружку обеими руками, и вроде бы внимательно слушал. Спокойный. Это хорошо. Такой в драку не полезет просто так.

– А тебя как зовут? – спросил он, дождавшись, пока Кирас временно не иссяк, и, услышав ответ, без улыбки сказал: – Кирас – древнее имя. Когда-то оно означало «отблески солнца в росе». Красиво, правда?

Вот тут уже заржали остальные. Даже если эльф и наврал, а Тим в этом очень сомневался, нет лучших знатоков древности, получилось все равно здорово. Кирас побагровел, начал вставать, выразительно засучивать рукава. Тим его не останавливал. Пусть лучше сегодня как следует получит, чем будет обиду таить. С него, безмозглого, станется подлянки мелкие в патруле устраивать. Эльф терпеливо подождал, когда верзила приготовится, а потом не вставая сделал молниеносную подсечку, плавно переместился Кирасу на пузо и скучным голосом сообщил:

– Я двенадцать лет отслужил в гвардии принца Силга. Тебе не справиться со мной, человек, и поверь, в этом нет ничего унижающего твое достоинство.

Смешки как-то сразу погасли. Стало ясно, откуда взялся в Приграничье эльф. Ни черта ему не приказывали. Ему предложили: или в Патруль, или на плаху. Тим хорошо знал, как это делается, да ведь не только он, все остальные тоже. Добровольцы в Патруле не приживаются, потому что только полный идиот захочет здесь служить по собственному желанию, а когда больше деваться некуда – отчего и не послужить? Тем более что жалованье доброе, не задерживают никогда, стража не шибко лютует, если патрульный загулял, навалятся впятером и повяжут, пока не проспится. В борделе опять же скидка… Интересно, пользуются ли эльфы борделями, и если нет, что он будет делать?

Отслужить двенадцать лет в гвардии – не шутка. А уж в гвардии мятежного принца и подавно: элита, отборные бойцы, способные одним отрядом держать целую армию. Когда принца взяли, а об обстоятельствах ходили самые разные слухи один другого неаппетитнее, он приказал своим войскам сдаться. Эльфы и правда умеют подчиняться приказам. Может, принц им и приказал идти служить… а ведь и не людям. В Патруль. Ни королям Патруль не подчиняется, ни первосвященнику, ни черту лысому. Никто подчинения и не требует – с кого? с тех, кто держит зарубежников вот уже третью сотню лет? тех, кто выходит в многодневные дозоры к самой границе? покомандуй таким, он и не пойдет. Повесят? Делов-то! Зарубежникам живым попадешься, простым повешением не отделаешься. Да и поговаривают, что и мертвых они умеют заставлять пожить еще немножко – чтоб снова смерть пережили, и не такую легкую, как в бою.

Тим велел всем, кроме дежурных, спать, и улегся сам. Утро вечера не то чтоб мудренее, но не в темноте же со своими разбираться? Да и что разбираться: прислали бойца, и хорошего, радуйся, командир. А расспрашивать здесь не принято.

Эльф, видно, устал за дорогу, потому что, когда Тим проснулся, он еще спал, и патрульные старались производить поменьше шума. Ну а если патрульный хотел ходить тихо, его и муравьи не слышали. И почему они так сказочно хороши, не муравьи, понятно, а эльфы, вот вроде и человек – и понимаешь, что человек таким не бывает. У человека или нос картошкой, или кожа бугристая, или брови лохматые, или зубы кривые. А тут – нет. Ничего. Словно не мать родила, а наилучшие художники придумали. Волосы у него были светлые, и то не по-человечески (Тим и сам был блондином когда-то), а словно голубоватые и серебристые. А глаза, когда он их продрать соизволил, – просто серые. Нет. Опять не просто. Когда-то в старые времена у Тима была жена, принесшая в приданое редкой красоты заколку для волос с крупной жемчужиной вот ровно такого цвета. Не черного, не серого, не белого, не розового. Но что-то вроде.