Патрис Лумумба - [72]

11 июля Моиз Чомбе провозгласил Катангу независимым государством. В своей речи по радио Элизабетвиля новый президент нового «государства» гак объяснил свой шаг: независимость Конго развалилась. Анархия охватила всю страну, за исключением «медной империи». Он, Чомбе, видит выход в том, чтобы сохранить одну провинцию, где будет порядок, где безопасность бельгийцев гарантирована. Чомбе призывал все страны мира признать Катангу в качестве суверенного государства. Одновременно он просил о принятии Катанги в члены ООН.

За несколько дней до этого Чомбе обратился к Бельгии с просьбой о срочной военной помощи: бельгийские парашютисты прибыли в Элизабетвиль раньше, чем в другие районы Конго. Министр иностранных дел Бельгии Пьер Виньи, высказываясь против провозглашения самостоятельного государства Катанги, о чем он довел до сведения послов дружественных держав, был неискренен: как тогда расценить посылку войск без консультации с центральным правительством Конго по просьбе человека, который еще не успел объявить себя президентом Катанги? Столь же фальшивой выглядела позиция Бельгии и в ООН: дипломаты Брюсселя предостерегали иностранные державы от акта признания Катанги, подчеркивая, что отделение этой провинции откроет двери «коммунизму» в остальное Конго. «Никакого вмешательства не требуется, так как оно лишь внесло бы еще большую путаницу», — телеграфировало правительство Бельгии в Организацию Объединенных Наций.

В этих филиппиках таился далеко идущий расчет: удержать свой, бельгийский контроль над положением в Катанге, использовав сепаратизм Моиза Чомбе как фактор давления на правительство Патриса Лумумбы. По замыслу, войска ООН, приглашаемые Леопольдвилем, должны были действовать в интересах сохранения единства страны. Выступая на словах за единое Конго, Брюссель намеревался использовать сепаратизм катангской провинции в качестве разменной монеты в переговорах с Леопольдвилем и этим сбить антиколониальное настроение у конголезских националистов. Вмешательство ООН грозило отстранить Бельгию от дирижерского пульта.

Между тем «оформление» Катанги в самостоятельное государственное образование шло ускоренными темпами. В «Декларации независимости» говорилось: «Наша независимость является полной. Тем не менее, сознавая настоятельную необходимость экономического сотрудничества с Бельгией, правительство Катанги, которому Бельгия только что предоставила помощь своими войсками для защиты человеческих жизней, просит Бельгию вступить в тесное экономическое сообщество с Катангой. Оно просит Бельгию продолжать свою техническую, финансовую и военную помощь. Оно просит Бельгию восстановить общественный порядок и безопасность».

Политическое жеманство — так можно расценить поведение официального Брюсселя. Бельгия фактически признала Катангу отделившимся государством, но в то же время вела курс на то, чтобы другие державы не поступили точно таким же образом. Вполне возможное вступление на территорию Катанги родезийских войск Роя Беленского, за которым стояла Англия, не устраивало ни бельгийское правительство, ни бельгийские монополии. Сама же Бельгия направила в Элизабетвиль правительственную делегацию с чрезвычайными полномочиями, замаскировав ее названием «миссия технической помощи». Возглавлял ее небезызвестный граф Эспремон Линден.

Катанга обзаводилась атрибутами государства: провинциальное собрание стало именоваться национальным. Появилась конституция, разработанная профессором Льежского университета Клеменсом. Катанга имела свой флаг: на нем были изображены три медных креста. Радио Элизабетвиля передавало гимн Катанги. Началась чеканка катангских монет. Налоги, которыми облагались иностранные компании, пошли в катангскую казну.

Во второй половине дня 13 июля бельгийские парашютисты под командованием генерала Гейсена высадились в леопольдвильском аэропорту Нджилли. Через 48 минут операция была завершена: бельгийские войска овладели конголезской столицей. Президент Касавубу и премьер-министр Лумумба накануне вылетели в Элизабетвиль, чтобы встретиться с Моизом Чомбе и вступить с ним в переговоры. Катанга ответила отказом: самолету не было дано разрешение на посадку в Элизабетвиле, и он, прождав длительное время в Кинду, лишь 14 июля приземлился в Леопольдвиле.

Президент и премьер въехали в город, улицы которого свидетельствовали о варварском налете. Лежали неубранные трупы. Фасады домов изрешечены пулями. На тротуарах — сплошные дорожки из битого стекла. Сновали военные «джипы». В городе введен комендантский час. Всюду патрули. Леопольдвиль, как и в колониальные времена, снова оказался в руках бельгийских войск. Министерства были закрыты. Центром всей жизни вновь стало бельгийское посольство, охраняемое отрядами парашютистов. Машину, в которой ехали главы государства и правительства, на каждом шагу останавливали бельгийские военные.

Это был акт агрессии против молодого африканского государства, совершенный Бельгией при поддержке стран НАТО. Еще 11 июля Пентагон отдал приказ привести в состояние боевой готовности на случай возможной переброски в Конго 24-ю пехотную дивизию. Соединенные Штаты направили к берегам Конго авианосец «Уосп». Агентство «Белга» распространило сообщение о том, что американский посол в Брюсселе согласился «в принципе» на посылку подразделений США в Конго. В состоянии боевой готовности находились и португальские войска в Анголе и Кабинде.