Патрис Лумумба - [68]
— Ты прав, ты прав, закона пока еще нет, — согласился Патрис. — Но есть моральные обязанности. Человек должен своим сердцем чувствовать, что можно делать, а чего нельзя. Нам нужно выработать в себе новое отношение к этой священной частной собственности.
— Хорошо — допустим, ты убедил меня. Я бросаю эту затею с торговлей. Что от этого изменится? Министры центрального правительства занимаются бизнесом. Они раскупают акции иностранных компаний, спешат перевести деньги в банки западных государств, содержат бары, строят дома, гостиницы. Что же ты их не осуждаешь? Ты набросился на меня только потому, что я — твой брат...
— Полно, полно, Луи, теперь уже ты начинаешь горячиться. Но наш с тобой разговор заставил меня призадуматься над более общей проблемой.
— Патрис, вот тебе твое любимое сау, — произнесла подошедшая к нему Полин. — Угощайся и благодари Луи. Это его подарок.
Она положила плетенку с фруктами на колени Патриса. О эти волшебные сау! В Восточной провинции их много, а в Леопольдвиле их что-то нет на рынке. Сау — большое дерево, усыпанное красноватыми плодами величиной с орешек масличной пальмы. Мальчишки забираются на деревья и долгими часами просиживают на сучках, поглощая плоды сау. Если в комнате положить несколько сау, то в ней устанавливается приятный запах. Французские парфюмеры скупают эти фрукты, перерабатывают и используют в производстве дорогих духов.
Нахваливая сау, братья снова начали разговор. А отец и мать, оказывается, не хотят покидать Стэнливиль и переезжать в незнакомый им Леопольдвиль. Они благодарят Патриса за приглашение и, в свою очередь, просят его навестить их в Стэнливиле.
Было уже довольно поздно, когда раздался телефонный звонок. Лумумба еще не спал: он полулежал на кушетке и просматривал номера бельгийской «Суар», посвященные конголезской независимости. Говорил, извиняясь за беспокойство, секретарь Кигери V, которому крайне необходимо повидаться с Лумумбой сегодня же. Король считает, что удобнее всего встретиться в доме премьер-министра. Лумумба дал согласие.
Вскоре «мерседес» короля Руанды подкатил к особнячку. Из машины вышел Кигери V. Как и все батутси, он был необычайно высокого роста, над чем и сам частенько подшучивал. Вообще король отличался демократическими взглядами, поддерживал панафриканское движение, требовал ликвидации бельгийской опеки и провозглашения независимости Руанды. На этой почве у него осложнились отношения с Мвамбутсой IV, королем соседней и столь же маленькой Бурунди: тот стоял за союз с Бельгией.
— Я только что беседовал с высокопоставленными бельгийскими лицами, — начал Кигери V. — До этого я встречался с Бодуэном. Могу сказать, что два монарха говорили на различных языках. Бельгийцы отказались вести со мной переговоры о предоставлении моей стране независимости. Теперь вся надежда на вас, уважаемый господин Лумумба. Мне стало известно, что вы в скором времени отправитесь в Нью-Йорк, в Организацию Объединенных Наций. От имени королевского совета я прошу вас поставить вопрос о лишении Бельгии всех прав на опеку Руанды. Все необходимые материалы будут заготовлены и вручены вам для распространения их в качестве официальных. Могу ли я рассчитывать на ваше согласие?
— Несомненно, ваше величество, — ответил Лумумба. — Лично я полностью разделяю вашу точку зрения, но поскольку вопрос будет выноситься на обсуждение международной организации, я должен поставить его в нашем парламенте. Я полагаю, что депутаты согласятся, и независимое Конго возьмет на себя эту высокую миссию. Народ Руанды оказывал нам помощь в нашей борьбе, а мы, в свою очередь, будем содействовать вашему освобождению.
— Асанте сана! — поблагодарил на суахили король и, вновь перейдя на французский, сообщил: — Премьер-министр Эйскенс проводит консультации с военными. Присутствуют высшие офицеры «Форс пюблик», начальники всех гарнизонов, полицейские чины. Мне стало известно, что в Руанду и Бурунди начали прибывать отряды парашютистов. Я считал своим долгом поставить вас в известность об этом настораживающем факте...
Они расстались. Беспокойство овладело Лумумбой. Он наскоро набросал записку Полин и, оставив ее на столе, выехал в резиденцию на авеню Липпенс.
Шальные ветры
Командующий «Форс пюблик» генерал Янсенс, невысокий, с желтоватыми усиками и белесоватыми крошечными глазками, давал себе волю во время инспекционных поездок по стране. Обожал муштру. Бельгийские офицеры дрожали перед ним: на смотрах туповатый генерал всегда повергает в смятение и страх подчиненных. Он бесцеремонно распекал при солдатах даже старших офицеров и открыто издевался над конголезцами. Негрофоб он был отъявленный.
Политика «разделяй и властвуй» нашла свое наиболее полное воплощение в повседневной тактике «Форс пюблик». На территорию, занятую племенем лунда, посылались гарнизоны из враждующего племени балуба — или наоборот. Солдаты лишь выжидали подходящего случая, чтобы свести счеты с мирным населением, которое, по иронии судьбы, заведомо причислялось к подлежащему истреблению. К этому стремились их отцы и деды, но не смогли, а теперь представлялась редкая возможность нанести удар. Солдаты якобы «выходили из подчинения», занимаясь грабежом и насилием, а в действительности бельгийские офицеры и не требовали от них решительно никакого подчинения, когда дело касалось стычек с африканским населением.
50 лет назад не стало Анны Ахматовой. Но магия ее поэзии и трагедия ее жизни продолжают волновать и завораживать читателей. И одна из главных загадок ее судьбы – странная дружба великой поэтессы с великой актрисой Фаиной Раневской. Что свело вместе двух гениальных женщин с независимым «тяжелым» характером и бурным прошлым, обычно не терпевших соперничества и не стеснявшихся в выражениях? Как чопорная, «холодная» Ахматова, которая всегда трудно сходилась с людьми и мало кого к себе допускала, уживалась с жизнелюбивой скандалисткой и матерщинницей Раневской? Почему петербуржскую «снежную королеву» тянуло к еврейской «бой-бабе» и не тесно ли им было вдвоем на культурном олимпе – ведь сложно было найти двух более непохожих женщин, а их дружбу не зря называли «загадочной»! Кто оказался «третьим лишним» в этом союзе? И стоит ли верить намекам Лидии Чуковской на «чрезмерную теплоту» отношений Ахматовой с Раневской? Не избегая самых «неудобных» и острых вопросов, эта книга поможет вам по-новому взглянуть на жизнь и судьбу величайших женщин XX века.
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.