Пасынки "свободного мира" - [21]

Круглосуточно армейские бронемашины патрулировали улицы Шарпевиля, Соуэто, Себокенга и других африканских пригородов Йоханнесбурга. Ежедневно ТАСС, другие крупнейшие информационные агентства мира приносили тревожные вести из ЮАР. Вот только одна из телеграмм ТАСС, переданная 24 августа 1985 г.: «За минувшие сутки армия и полиция арестовали свыше 900 школьников в Соуэто — африканском «гетто» близ Йоханнесбурга. Каратели хватали учащихся, многим из которых едва исполнилось 7 лет, и, избивая, бросали в полицейские автомобили. Дети арестованы за отказ прекратить бойкот занятий, начатый в знак протеста против расовой сегрегации. Варварская акция расистов вызвала взрыв возмущения в Соуэто. Тысячи жителей вышли на улицы, требуя освобождения учащихся и прекращения репрессий».

Осуждая на словах античеловечную систему современного рабства — апартеид, страны Запада, и в первую очередь США, предоставляют немалую помощь режиму Претории. Ведь это и понятно: огромные запасы золота, никеля, урана, кобальта, хрома, которыми располагают недра ЮАР, экспортируются в США и Западную Европу. А немалые прибыли, получаемые капиталистическими монополиями в ЮАР, заставляют их активно поддерживать режим апартеида, который способствует их обогащению. Достаточно сказать, что каждый доллар, вложенный в Южную Африку, в условиях рабской эксплуатации черного населения при системе апартеида оборачивается в 7 долларов прибыли.

Понимая это, в США разрабатывают планы либерализации расистской действительности, лакировки системы апартеида. Но как бы ни старались в Вашингтоне подставить подпорки режиму апартеида, ясно одно — чернокожее население больше жить по-старому не хочет.

— Мы не верим в либерализацию апартеида, нам не нужны куцые уступки, ни в коей мере не соответствующие масштабам нашей нынешней всенародной борьбы, — заявил президент Африканского национального конгресса (АНК) Южной Африки О. Тамбо. — Мы требуем не уступок, а полного изменения положения в нашей стране.

Как это может показаться ни парадоксальным, но в государствах Азии, Африки и Латинской Америки деревенские дети страдают от голода даже больше, нежели их городские сверстники. Поэтому вместе со своими безземельными родителями они покидают насиженные места и устремляются в города в надежде найти здесь какой-либо заработок и кусок хлеба. Но эта надежда часто оказывается иллюзорной. Пришельцы из деревни оседают, как правило, на далеких окраинах, в районах трущоб. «Называются ли они фавелами, ранчо, бидонвиллями или барриаддас, — пишет американский еженедельник «Тайм», — у этих трущоб, где живут и умирают миллионы людей, много общих трагических черт: недолговечные лачуги из картона, ржавых листов металла и фанеры, вздувшиеся от голода животы детей, неизбежное зловоние от людской скученности и отсутствия водопровода и канализации».

В настоящее время в столь тяжелых условиях проживает до ²/₃ всего городского населения развивающихся государств. Причем число обитателей трущоб увеличивается на 12 % ежегодно. Скопление такой мощной прослойки населения, находящейся в крайней нищете, еще больше осложняет продовольственную проблему и фактически не уменьшает, а, скорее, увеличивает число голодающих. По свидетельству парижской «Монд», «им приходится жить среди зловонных нечистот, мусора и отбросов, где роятся тучи мух и других насекомых, где вместе с ними в поисках чего-нибудь съестного роются собаки, свиньи, козы и домашняя птица». А потому не удивительно, что в беднейших районах столицы Мавритании Нуакшота, например, умирают 267 детей из каждой тысячи, т. е. в 1,5 раза больше, чем в среднем по стране, где процент смертности тоже достаточно велик.

Находясь несколько лет назад в Колумбии, один из авторов книги случайно познакомился с Фернандо Гонсалесом. Ему 14 лет, и он уже 2 года работает на хозяина автомастерской. Фернандо приехал в столицу с юга из глухой деревни в сельве.

— Мне случайно повезло, — рассказал он. — После смерти отца в семью, где нас пятеро, пришли нищета и голод. Продали всё, что было можно. Я старший, и мать отдала мне последние деньги и рассказала, как доехать до Боготы. Вначале продавал газеты, а потом работал на перекрестках — протирал стекла автомобилей. На еду хватало. Однажды сеньор (он показал рукой на здание автомастерской) попросил меня помочь заменить колесо у машины, а когда ремонт сделали, он привез меня сюда. Я очень доволен, что работаю здесь.

На вопрос, где он живет и думает ли учиться, он улыбнулся и ответил:

— Живу в мастерской, там очень хорошо, мне неплохо платят, и я даже посылаю деньги матери, но работать приходится много, на учебу времени не хватает. Но сеньор обещал научить меня читать, а считать я уже умею.

Фернандо увидел подъезжающий к автомастерской форд и, извинившись, бросился бежать к его владельцу, на прощанье махнув рукой.

Фернандо действительно повезло — у него есть крыша над головой и не самая тяжелая работа. Многим его сверстникам приходится каждый день искать прибежище. На улицу их погнала нужда. И каждый день перед этими детьми Боготы встает вопрос, как скоротать холодную в здешних Андах ночь. В колумбийской столице многие подъезды, подвалы, автомобильные стоянки стали прибежищем для тысяч подростков.