Пастырское богословие, т.3 - [42]

Если между обыкновенным врачом, исцеляющим физические недуги, и врачуемым образуется близость, духовное родство, то как же не может образоваться родство между духовным врачом и вверяющими ему свои наболевшие души? Это — одна сторона, весьма важная для закрепления духовной связи между пастырем и пасомыми.

Но еще важнее другая сторона частной исповеди. Задача пастырского душепопечительства — врачевание душ, исправление и доброе направление жизни пасомых. Чтобы врачевать души, надо знать их недуги и болезни, надо знать препятствующее правильному развитию их. На исповеди же у пасомых сами собой раскрываются все их душевные раны и греховные наросты, души обнажаются во всей своей наготе. В другое время пастырю надо изыскивать случаи и способы, чтобы подойти к грешнику, расположить его к раскаянию и повлиять на него. А здесь сами кающиеся идут в храм к пастырю, сами ищут его помощи, ожидают его воздействия на их души. Почва для духовного сеяния в это время готова, не только вспахана, но и увлажнена, — остается только сеять с уверенностью, что брошенные зерна прорастут и принесут плод.

Не пытаясь представить все возможности влияния духовника на совесть исповедника, скажем лишь, что именно на исповеди пастырь имеет возможность «вырывать» из души кающегося корни тех грехов, которые, развиваясь, превращают грешников в закоренелых преступников. Но чтобы понимать души ближних и сердцем воспринимать на исповеди их грехи, пастырь должен хорошо разбираться в грехах собственных. Путь к чужой душе у него пролегает через свою душу, через собственный духовный опыт борьбы с грехом.

г) Частная исповедь тяжело больных на дому

Исповедь — пробный момент любви пастыря к человеку. А исповедь тяжело болящего на дому от священника требует подвига и крайнего самоотвержения.

Нередко священника приглашают к тяжело больным и умирающим. Перед ним стоит серьезная задача — помочь больному искренне покаяться, предаться воле Божией, надежде на Его милосердие и благоговейно принять Святые Дары. Как часто бывает трудно все это сделать должным образом. И как велика бывает скорбь у пастыря при ощущении своего полного бессилия перед самым ответственным моментом.

Здесь нужна особо горячая молитва пастыря, чтобы Сам Господь расположил душу умирающего к покаянию и принял его согрешения.

Когда тяжело больной с трудом и мучениями говорит, запинаясь надолго после каждого слова, пастырь должен облегчать его покаяние — он сам, как бы от лица больного начинает каяться, называя вслух человеческие грехи и прося у Господа прощения о каждом из них.

Душепопечительность пастыря понуждает его прильнуть всем своим существом к одру больного и сделать все возможное, чтобы подготовить его душу к встрече с Господом. В эти драгоценнейшие и считанные минуты он сам то трепетно «умирает» вместе с умирающим, то «воскресает» силой веры и молитвы, чтобы вновь и вновь продолжать непосильную борьбу за душу человека.

Здесь у одра умирающего пастырь глубже постигает, какая страшная обязанность дана от Бога священнику и как он сам по своей человеческой греховности немощен и слаб, чтобы в полной мере выполнить ее.

Пастырская душепопечительность настолько сближает, сродняет душу пастыря с душой умирающего, что он, уходя от него, уносит его в своем сердце, чтобы быть за него ходатаем всегда и везде до самой смерти. Кажется, нет более ответственной, более великой, более таинственной страшной минуты в жизни пастыря, как стоять пред тайной смерти и здесь, в последние мгновения жизни человека, спасать его душу от вечной гибели.

И вот такое дело никому не под силу, а только священнику.

д) Общая исповедь

Общая исповедь не представляет чего — либо нового, доселе не имевшего места в практике Православной Церкви. В древних русских исповедных чинах мы встречаемся со следующим явлением. Не позднее второй половины XIV века или в самом начале XV века обязательным дополнением русского устава исповеди становятся так называемые «поновления»[104].

«Поновление» — это покаянное обращение грешника к Богу с полным перечнем грехов. Поновление обыкновенно прочитывалось исповедником пред духовником в заключение исповеди. Поновление служило дополнением к исповеди. Цель же его заключалась в том, чтобы дать возможность исповеднику принести раскаяние во всех своих грехах и в тех, которые он запамятовал или которые он сам не сумел духовнику высказать.

Касаясь практики древней русской Церкви, мы остановимся на одном свидетельстве, которое показывает, что в XVII веке иногда практиковалась общая исповедь, состоявшая, по всей вероятности, в прочитывании духовником для всех исповедников только «поновления». Это свидетельство мы находим в книге митрополита Петра Могилы (1633–1646 гг.), где читаем: «Поведаеши, — пишет он Кассиану Саковичу, — яко неции попы, многих к исповеданию приступивших в церковь, изряднее же юных, чтут им общее исповедание и потом разрешают, и прочее тамо повествуеши. Отвещаем. Слышим и мы сия, ниже лестне, яко сице не точию с юными, но и со старейшими униатские попы, тако в Литве, яко и инде изявши неких, на исповеди правятся. У нас же яко сего требники не описуют, тако и нигде не слышим сице деемо»