Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все - [10]

— Так считают полковник Манро и мистер Четвинд?

— Вы же прекрасно знаете их обоих, сэр, — ответил Хоршэм. — Джентльмены из этого министерства страдают хронической подозрительностью. Вот и эти никак не решат, доверять вам или нет.

— Доверять ли мне? — повторил сэр Стаффорд Най с обидой в голосе. — Что вы, собственно, хотите этим сказать, мистер Хоршэм?

Мистер Хоршэм нимало не смутился. Он лишь ухмыльнулся.

— Видите ли, — сказал он. — Существует мнение, что вы относитесь ко всему недостаточно серьезно.

— О! А я было решил, что меня считают перебежчиком. Или агентом. Что-то в таком духе.

— О нет, сэр, они просто считают вас весьма легкомысленным. Они думают, что вы не прочь время от времени выкинуть какую-нибудь шутку.

— Но нельзя же всю жизнь только и делать, что занудствовать и изводить окружающих своей серьезностью, — неодобрительно заметил сэр Стаффорд Най.

— Согласен. Но вы сильно рисковали, сэр.

— Никак не возьму в толк, о чем это вы.

— Я объясню. Порой все идет не так, как надо, но люди тут как бы и ни при чем. И это значит, что вмешался кто-то другой: может быть, тот, кого называют Господом Богом, а может, и другой джентльмен — ну, тот самый, с хвостиком.

Сэра Стаффорда это сравнение немного позабавило.

— Вы имеете в виду туман в Женеве? — спросил он.

— Именно. В Женеве был туман, и это нарушило чьи-то планы. Кое-кому грозили серьезные неприятности.

— Расскажите об этом поподробнее, — сказал сэр Стаффорд Най. — Честное слово, мне это чрезвычайно интересно.

— Видите ли, когда ваш самолет вылетел вчера из Франкфурта, на борту недоставало одного пассажира. Это совершенно естественно, поскольку, допив пиво, вы тихонько сидели себе в уголке, безмятежно похрапывая. Но одновременно на другой рейс не явилась и некая дама, хотя ее несколько раз вызывали по радио. Очевидно, самолет так и улетел без нее.

— Вот как. И что же с ней случилось?

— Очень хотелось бы знать. Но, что бы ни случилось с ней, ваш паспорт благополучно прибыл в Хитроу, хотя вас при нем не было.

— Где же он теперь? Кто-то считает, что он у меня?

— Не думаю. Вряд ли они настолько оперативны. А это зелье, кстати, отличная штука. То, что доктор прописал, если так можно выразиться. Оно вас усыпило, но совершенно не причинило никакого вреда.

— У меня было жуткое похмелье, — возразил сэр Стаффорд Най.

— Могло быть и хуже. Учитывая обстоятельства.

— Скажите, раз уж вы все про всех знаете, — спросил сэр Стаффорд, — а что бы произошло, если бы я отверг предложение, которое мне могли — заметьте, я говорю «могли» — сделать?

— Вполне вероятно, что для Мэри Энн все было бы кончено.

— Мэри Энн? Кто такая Мэри Энн?

— Мисс Дафна Теодофанос.

— Кажется, я уже слышал это имя — когда вызывали пропавшую пассажирку.

— Да, она путешествовала под этим именем. Мы зовем ее Мэри Энн.

— И кто же она?

— Одна из лучших в своем деле. Высший класс.

— И что же это за дело? Она из своих или из чужих — если, конечно, вы знаете, кто свои, а кто чужие? Признаюсь, мне самому порой трудно в этом разобраться.

— Да, вы правы, разобраться в этом непросто. Тут и китайцы, и русские, и довольно странная организация, связанная со студенческими волнениями, и новоиспеченная мафия, и загадочные компании в Южной Америке. И славное гнездышко финансистов, которые явно что-то замышляют. В общем, тут сам черт голову сломит.

— Мэри Энн и Дафна Теодофанос, — задумчиво произнес сэр Стаффорд Най. — Довольно странное сочетание.

— Просто мать у нее гречанка, отец англичанин, а дед австрийский подданный.

— И что же все-таки случилось бы, не одолжи я ей… одну из своих вещей?

— Скорее всего, ее бы убили.

— Да полно! Неужели вы это серьезно?

— Мы очень обеспокоены тем, что творится в Хитроу. Особенно в последнее время. Что-то там нечисто. Если бы самолет вылетел в Женеву по расписанию, все прошло бы прекрасно. Ей была обеспечена полная безопасность. И вдруг — внезапное изменение времени вылета, и все пошло насмарку, а разве угадаешь, кто нынче твой союзник, а кто враг. Каждый ведет двойную, а то и тройную игру.

— Вы меня пугаете, — сказал сэр Стаффорд Най. — Но теперь-то она в безопасности? Вы ведь это хотели мне сказать?

— Надеюсь, с ней все в порядке. Во всяком случае, плохих вестей нет.

— Знаете, сегодня утром, пока я беседовал со своими дружками в Уайтхолле, сюда кто-то наведался. Сказал экономке, что я позвонил в химчистку и просил забрать костюм, в котором вчера прилетел. Почему-то он унес два. Конечно, второй он мог взять просто потому, что он ему понравился, или же он коллекционирует образчики одежды джентльменов, только что вернувшихся из-за рубежа, или… Но, возможно, у вас есть другое объяснение?

— Думаю, он что-то искал.

— Да, мне тоже так показалось. Некто искал нечто. И оставил все в отменном порядке. Я-то побросал вещи как попало. Значит, он что-то искал. И что именно?

— Этого я вам сказать не могу, — медленно проговорил Хоршэм. — Потому что и сам не знаю. Что-то происходит, но что? Отдельные фрагменты проглядывают, как из плохо запакованного свертка, понимаете? Удается заметить то один, то другой. Сначала вам кажется, что все завязано вокруг Байрейтского фестиваля