Пассажир без багажа - [6]
Г-ЖА РЕНО. Можете смело на меня положиться.
Входят ЮСПАР и ГАСТОН.
(Шепотом.) Боже, да это он, он…
ГЕРЦОГИНЯ(подходит к Гастону и становится в театральную позу так, чтобы ему не было видно остальных). Гастон, попытайтесь ни о чем не думать, расслабьте свою волю, не делайте над собой никаких усилий. А теперь присмотритесь к каждому.
Пауза. Все застыли на местах. ГАСТОН подходит сначала к ЖОРЖУ, глядит на него, потом направляется к Г-ЖЕ РЕНО. Только перед ВАЛЕНТИНОЙ, он задерживается на мгновение.
ВАЛЕНТИНА(еле слышно шепчет). Любимый мой…
ГАСТОН(удивленно вскидывает на нее глаза, проходит мимо, любезно поворачивается к герцогине, разводя руки жестом бессилия; вежливо). Я сожалею, но…
Занавес
Картина вторая
Плотно закрытая двухстворчатая дверь в стиле Людовика XV, перед ней толпятся и шушукаются слуги господ Рено. КУХАРКА, нагнувшись, подглядывает в замочную скважину; все прочие стоят рядом.
КУХАРКА (бросает остальным). Да подождите вы… Смотрят на него, как на диковинного зверя. Бедный малый не знает, куда руки девать.
ШОФЕР. Дай поглядеть.
КУХАРКА. Подожди! Вскочил со стула. Чашку опрокинул. Видать, обрыдли ему их вопросы… Мсье Жорж отводит его к окну. Держит его за руку так ласково, будто ничего и но было…
ШОФЕР. Ну и что!
ЖЮЛЬЕТТА. Ох, если бы вы только слышали, что было, когда мсье Жорж после войны нашел их письма!.. А теперь стал тихенький, что твой ягненок. Уж поверьте мне, было дело!
ЛАКЕЙ. А я вот что тебе скажу — он был в своем праве.
ЖЮЛЬЕТТА(зашлась от злости). Как это в своем праве? Еще чего? Где же это видано, чтобы мертвых попрекать? Значит, по-твоему, честно мертвых попрекать?
ЛАКЕЙ. Ну и поделом этим мертвецам! Зачем нам рога наставляли!
ЖЮЛЬЕТТА. Уж молчал бы, а то заладил свое! Ведь с первого дня, как мы с тобой поженились, одно и то же твердишь. Да не мертвые вам рога наставляют, а живые. Они, бедняги, и рады бы, да только как? А вот живые — другое дело. Вы, живые, на мертвых не валите, они тут ни при чем.
ЛАКЕЙ. Здорово ловко получается. Наставишь рога, а сам ни сном, ни духом — попробуй поймай. А у него только и заслуги-то что мертвый.
ЖЮЛЬЕТТА. Ну не говори, быть мертвым тоже не сахар!
ЛАКЕЙ. И рогачом тоже!..
ЖЮЛЬЕТТА. Уж больно ты разговорился, смотри не накликай!
КУХАРКА(ее теснит от замочной скважины шофер). Постой-постой… Отошли в сторону. Показывают фотографии… (Отходит от двери.) Вот уж пошли нынче замочные скважины, все глаза сломаешь. Не то что прежние.
ШОФЕР(нагнувшись к замочной скважине). Да это он, он! Ну прямо сразу его мерзкую рожу узнал, ох ты, мерзавец!
ЖЮЛЬЕТТА. Почему ты так говоришь, скажи, почему? У тебя у самого рожа мерзкая!
ЛАКЕЙ. А ты почему его защищаешь? Видишь, как другие к нему относятся?
ЖЮЛЬЕТТА. Я мсье Жака любила… и сильно. Ты-то чего лезешь? Ведь ты его не знал. А я его любила.
ЛАКЕЙ. Ну так что же? Он твоим хозяином был. Ты ему ботинки чистила.
ЖЮЛЬЕТТА. И все-таки его любила! При чем тут ботинки?
ЛАКЕЙ. Ух ты, вылитый брат… тоже мне дрянь!
ШОФЕР(уступая место Жюльетте). Какое там — брат! Хуже, куда хуже. Эх, как же он меня манежил; бывало, до четырех часов утра перед кабаками торчишь… А на рассвете, ккогда ты как собака промерз, выходит, видите ли, морда красная, винищем за три метра разит… да еще заблюет тебе всю машину… У, сволочь!
КУХАРКА. Верно говоришь… Я сама за ним сколько грязи вывезла, уж поверь мне на слово! И это в восемнадцать-то лет!
ШОФЕР. А вместо благодарности еще облает!
КУХАРКА. А уж скот, прости господи! Помнишь, тогда у нас на кухне был поваренок. Так ведь каждый раз, как увидит беднягу, или его за ухо дернет, или даст в зад пинка.
ШОФЕР. И хоть бы за дело, а то ведь зря! Чистая сволочь был. Мы, что же, люди не злые, а когда узнали в восемнадцатом, что его ухлопали, все так и говорили, правильно, мол.
МЕТРДОТЕЛЬ. Да хватит вам, пора идти.
ШОФЕР. Куда торопиться-то! А разве вы с нами не согласны, мсье Жюль?
МЕТРДОТЕЛЬ. Да я бы еще такое мог порассказать, побольше вашего!.. Сам слышал, какие у них за столом баталии происходили. Он ведь при мне на мадам руку поднял…
КУХАРКА. Это на мать-то родную!.. И в восемнадцать лет!..
МЕТРДОТЕЛЬ. А их шашни с мадам Валентиной я все знаю, можно сказать, в самых подробностях…
ШОФЕР. Разрешите заметить, что вы здорово на все глаза закрывали, мсье Жюль!
МЕТРДОТЕЛЬ. Хозяева, они и есть хозяева, чего в их дела мешаться…
ШОФЕР. Да, но с таким типчиком… Пусти, дай еще посмотреть….
ЖЮЛЬЕТТА(отходя). Ох, это он, уверена, что он… мсье Жак! А какой он в то время был красавец! Настоящий красавец! А уж изящный!..
ЛАКЕЙ. Да брось ты, есть парни покрасивее, да и помоложе!
ЖЮЛЬЕТТА. Верно. Ведь почти двадцать лет прошло. А это не шутка. Интересно, что-то он скажет про меня — здорово изменилась я или нет?
ЛАКЕЙ. А тебе-то что?
ЖЮЛЬЕТТА. Да так, ничего…
ЛАКЕЙ(после минутного размышления, пока другие слуги пересмеиваются за его спиной). Скажи-ка… Почему это ты все вздыхаешь с тех пор, как узнала, что он возвращается?
ЖЮЛЬЕТТА. Да нипочему.
Слуги хихикают.
ЛАКЕЙ. А почему ты все время перед зеркалом прихорашиваешься и спрашиваешь — изменилась, не изменилась?
ЖЮЛЬЕТТА. Я?
Пьеса Ануя, основанная на сюжете трагедии Еврипида, вскрывает состояние современного общества, его болезни — губительную для личности некоммуникабельность, стремление к успеху любой ценой, цинизм. При этом проблемы замалчиваются, а общество предаётся бездумным развлечениям, что в результате выливается в страшные социальные недуги — агрессию, ксенофобию, расизм.
В основе спектакля лежит интеллектуальная пьеса Жана Ануя, которая, впрочем, служит лишь предлогом для данного сценического повествования — спектакль выходит далеко за рамки написанного. Действие разворачивается в послевоенной Франции, на некоем заштатном курорте, постояльцев которого призван развлекать небольшой оркестр.Каждый из оркестрантов рассказывает трагические эпизоды своей жизни, заново проживая их перед зрителями. Но это не просто история одного оркестра, это история всего человечества, причем преподнесенная нам под увеличительным стеклом, во всей своей правде и неприглядности.
Костюмированная драма «Бал воров» известного французского драматурга Жана Ануя, которую сам автор назвал «комедия-балет», сильно отличается от всех других его произведений. Компания мелких жуликов разрушает спокойствие курортного городка — самый удачливый из них похищает не только бриллианты, но и любовь местной красавицы. Ей приходится делать выбор между криминальным миром и миром высшего общества.
Жан Ануй (1910 — 1987). Известный французский драматург. Комедии Ж. Ануя — трагикомедии, фарсы и водевили составили несколько циклов, каждый из которых, отличаясь тематическим и стилевым единством, во многом близок литературе экзистенционализма — проблемесуществования человека в абсурдном мире. Особое внимание в своих поздних произведениях Ж. Ануй уделяет извечному конфликту поколений, бессмысленности и бесперспективности политической борьбы, гнетущей повторяемости исторических ошибок и преступлений.
Трагикомический рассказ о поэте, который пытался прожить свою жизнь легко, не обременяя себя и окружающих сильными страстями…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.