Доктор на это спокойно приподняла брови и посмотрела в сторону мужчины.
— А Вы как считаете?
Улим не сразу понял, что обращаются к нему. Он сидел с отрешенным и задумчивым видом.
— Прошу прощения?
— Вы что-то скрываете? — перефразировала доктор.
— Нет. Конечно, нет, — ответил мужчина, глядя на нее честными глазами.
Женщина чуть склонила голову и строго поджала губы.
— Госпожа Мьюнг, не могли бы Вы выйти на несколько минут? Я позову Вас.
Улим побледнел и посмотрел с надеждой на жену.
— Зачем? — удивилась Леля.
— Хочу поговорить с каждым из вас наедине.
— Л-ладно. Я пока побеседую с Сандрой. Может, мы помиримся, — она вышла, неуверенно оборачиваясь на мужа.
После того как дверь закрылась, доктор в упор уставилась на мужчину.
— Сами все расскажете? Или мне перебирать варианты и читать вас? — поинтересовалась она строгим тоном.
— О чем рассказать? — Улим мотнул головой и сел ровнее на мягком диване.
— Обычно в таких ситуациях речь о сексуальном насилии или… Я могу не продолжать список, — кивнула себе женщина.
— Вы ошибаетесь.
— Теперь уверена, что нет. Или Вы полагаете, слово «доктор» перед моим именем стоит просто так?
— При чем здесь Ваше имя?
— Спрошу последний раз, господин Раш: Вы сами все расскажете или мне прибегнуть к соответствующим мерам? Впрочем, не придется. Ваша дочь сейчас достаточно нестабильна, чтобы я без проблем узнала все подробности от нее самой.
— Нет никаких подробностей, — раздраженно бросил мужчина. — Я отношусь к своей дочери так, как и положено отцу. Не выдумывайте обо мне невесть что.
— Ясно. Пройдем, — она поманила мужчину к выходу, намереваясь провести беседу с Шурой.
***
Меня позвали для приватной беседы. На этот раз за дверью остались родители, а не я.
— Вы успели помириться с мамой? — поинтересовалась доктор, когда мы присели.
Я в недоумении моргнула.
Когда бы мы успели? Мама вышла за пару минут до того, как меня снова уволокли в кабинет. Отец даже не глянул в мою сторону, когда выходил. Так что мне лишь оставалось гадать, что тут происходит.
Благо, относительно успела успокоиться рядом с Аском. Спазмы еще донимали, но заикалась теперь куда реже.
— Значит, нет, — женщина вздохнула с явным сожалением. — Я задам пару вопросов, и от твоих ответов многое в дальнейшем зависит. В особенности степень моего доверия к твоим словам. Ты понимаешь?
— Д-да, — кивнула я и опустила взгляд.
— Отец когда-нибудь поднимал на тебя руку? — ее тон стал мягче и вкрадчивей.
— Один единственный раз. Думаю, это было заслуженно. Мы тогда здорово поссорились. Мне следовало промолчать.
— Я знакома с этой историей. Обычно он как-то иначе выражает агрессию?
— Отчитывает за проступок. Кричит куда реже, чем мама. Если точнее, то крайне редко. Может наказать, если значительно провинюсь.
— Ты можешь привести пример проступка и наказания?
— Эм… хорошо, — я попыталась вспомнить что-то из старых событий. Но в голову, как назло, лезли всякие глупости. — Например, когда прогуляла урок балета, на меня накричали и заперли на три дня в комнате. Выпускали лишь на занятия с репетиторами и в ванную. Но мама еду приносила, и планшет не отбирали. Мне нужно было готовиться к сольфеджио и пению. Если честно, я ненавидела все эти принудительные бесполезные репетиторства. Но родители же хотели как лучше?
— Ты им говорила, что не хочешь?
— Наверное, пару раз. Было стыдно за лень. Поэтому предпочитала молчать.
— Твой папа принуждал тебя к чему-либо еще?
Я отвела взгляд, вспоминая.
— Учиться детей и так принуждают. Думаю, Вы не это имели ввиду. С этим проблем никогда не было, — я пожала плечами. — Получается, что нет.
— А к половой близости?
— Что, п-простите!? — моргнула я и невольно пропустила спазм в грудине. Даже дыхание сбилось.
Не то, чтобы я не предполагала, о чем они с отцом беседовали и зачем были нужны все эти переходы из кабинета в кабинет. Но передо мной была не просто рядовой психолог, а высококвалифицированный психиатр, что читала людей, словно открытую книгу.
Теперь у меня было два варианта: продолжить играть в эту игру вдвоем, в надежде, что сыграю достаточно убедительно, или рассказать, как все было на самом деле. Второй вариант не подходил по многим причинам.
Проблема заключалась не во мне, а в отце. Врать у него получалось куда хуже. Его наверняка уже раскусили, но подробности решили вытянуть из меня.
— Папа тебя трогал?
— Эм… — я стушевалась и опустила взгляд. — Нет. Папа бы такого никогда не сделал. Вы думаете о нем совсем плохо.
— Переигрываешь, — бросила доктор сухим тоном.
Во мне все вмиг похолодело и заставило замереть. Со стороны казалось, что я смогу себя контролировать и отобразить любой из необходимых маркеров и микро-жестов. Но на деле это оказалось куда труднее.
На чем я промахнулась? Мимика? Микрожесты?
— Изменение речи. Ты намеренно упростила формулировки и несколько перегнула палку.
Она мысли читает!? Или меня настолько легко прочесть?
Похоже, тетенька не собиралась со мной церемониться.
— Итак, я жду правдивого ответа. Если хочешь, мы пройдем в соседний кабинет, где воспользуемся полиграфом. Ты умная девочка. Но подумай сама: стоит ли оно того?
Конечно, стоит. Это как выбор между пропастью с пеклом и кривым мостом. Правда погубит не только нашу семью.
