Партизанский комиссар - [8]

Уж так повелось в большой и дружной семье Рудневых, что в самые ответственные, самые решительные минуты жизни все, не сговариваясь, шли за советом к старому большевику-ленинцу, Василию, авторитет которого был чрезвычайно велик.

Василий Васильевич стоял у этажерки, опираясь на массивную узловатую палку, без которой не мог ходить, так как еще в гражданскую войну в бою с деникинцами получил тяжелое ранение в ногу. Забрав кипу газет, он направился к столу, стоявшему у самого окна.

- Можно к вам? - шире распахнув дверь и вытирая сапоги о маленький половичок, спросил Семен Васильевич. - Здравствуйте!

- Здравствуйте, дорогие! - первой отозвалась хозяйка дома, Розалия Михайловна. - Я знала, что вы придете к нам!

Семен Васильевич подошел к брату.

- Так у тебя есть уже сегодняшняя "Правда"?!

- Не-ет! - Василий Васильевич безнадежно махнул рукой. - Сегодня, судя по всему, она выйдет поздно. Хоть бы к вечеру получить.

Тихо, стараясь не мешать разговору мужчин, Домникия Даниловна с детьми устроились на диване, к ним вскоре подсела и хозяйка.

- Это я решил пока просмотреть старые газеты, - между тем объяснял Василий Васильевич брату. - Думаю, может, что-то пропустил? Не заметил чего-то важного?.. Ведь в последнее время отношения с Германией были вроде спокойные. И вдруг - война! Как-то непонятно...

- А что тут понимать? - гневно сказал Семен Васильевич, заложив правую руку за портупею. - Архиподло поступил Гитлер! Нанес внезапный удар!.. Ну ничего!.. Если Гитлеру оказалось недостаточно уроков истории, полученных его предшественниками, то Красная Армия хорошо проучит фашистов!

Семен Васильевич зашагал по комнате.

- Я уверен, - резко говорил он, - не сегодня-завтра наши войска перейдут в контрнаступление и начнут громить гитлеровские полчища на их же земле!..

- А по-моему, Сеня, ты все упрощаешь, - спокойно заметил Василий Васильевич: он был вообще хладнокровней брата. Да и опыт, пришедший с годами, сказывался. - Мне кажется, дела наши обстоят намного серьезнее! По-моему, ты все еще представляешь себе Германию такой, какой мы ее знали по гражданской войне, то есть во времена кайзера. А ведь сегодня это совсем другое государство!..

Семен Васильевич, все это время энергично ходивший взад-вперед по комнате, вдруг остановился и посмотрел на брата так, будто увидел в нем что-то новое, незнакомое.

- Да, да, Сеня! Не смотри на меня так!.. Во-первых, Гитлер, начиная с тридцать шестого года, захватил почти всю Западную Европу, всю промышленность оккупированных стран, всю их военную технику.

Василий Васильевич в слове "во-первых" сделал неправильное ударение, на последнем слоге; и вся речь его изобиловала украинизмами. Но вместе с тем, Семен Васильевич не мог не отметить про себя логичности и жизненной правды в рассуждениях брата.

- Во-вторых, - продолжал Василий, - армия Гитлера получила огромный опыт ведения войны...

- Да, немцы действительно уже почти три года ведут войну, согласился Семен Васильевич. - Но все равно мы проучим негодяев-фашистов. Все равно мы их разобьем!.. Хоть и трудно нам придется, но победа будет за нами!..

- В этом я тоже, Сеня, уверен, - горячо согласился с ним старший брат.

Женщины, молчавшие все это время, но внимательно слушавшие их разговор, выразительно переглянулись. И Роза, как старшая, обняв за плечи сидевшую рядом с ней расстроенную Ньому, увела ее на кухню, чтобы отвлечь хлопотами об обеде.

Юра вскочил и тоже побежал вслед за матерью. Только Радик, как взрослый, остался с мужчинами. Он не шевелясь, с напряженным вниманием вслушивался в разговор своего отца с дядей Василием.

- Знаешь, Вася, - продолжал Семен Васильевич, - когда я услышал о нападении Германии, первая моя мысль была, что сегодня, когда над Родиной нависла такая опасность, мое место - в армии! Ведь я - кадровый политработник, с военным опытом!.. Ты меня окончательно убедил: завтра же я должен поехать в Харьков, в штаб военного округа и просить о возвращении меня в кадры и направлении в действующую армию!

- Правильно, отец! - воскликнул Радик, молчавший до сих пор. - Я бы тоже так поступил на твоем месте.

- Спасибо, сынок, - ответил Руднев, с любовью посмотрев на сына. - А ты что скажешь на это, Василий?

- Думаю, что поступишь правильно. Сейчас твое место - в армии...

О многом переговорили в этот день два брата. И какого бы вопроса они ни касались, неизбежно возвращались к трагическим событиям, начавшимся сегодня на рассвете на западной границе. И всякий раз оба приходили к одному и тому же выводу: как бы ни была тяжела война, враг будет разбит, победа будет за нами!

ЛИХА БЕДА - НАЧАЛО

На следующий день Руднев отправился в Харьков, в штаб военного округа. Полковой комиссар, пробежав глазами краткий, горячий, как клятва, рапорт Руднева откинулся на спинку кресла и после паузы произнес:

- Та-а-к... К сожалению, сам я не могу решить этого вопроса. Вам придется подождать часок, пока я доложу о вас начальству.

Спустя два часа Руднева принял начальник политуправления округа.

- Мы ознакомились с вашим рапортом, товарищ Руднев, - сказал он мягко и, как показалось Семену Васильевичу, благожелательно, - но к сожалению, вашу просьбу удовлетворить не сможем.